Как Божий мир красив. Лариса Розена

улыбаться.

      Ну, а я – душа природы,

      Всё ещё живу мечтами,

      Отвергая все невзгоды,

      Зачарованная снами!

      НАЧАЛО МАРТА

      Синева небес, прозрачность,

      Тихость снега, снов и грёз,

      Многоликая двузначность

      И улыбка среди слёз.

      Всё душой своей приемлю.

      Принимаю и люблю,

      Эту красочную землю,

      Эту радость, что ловлю —

      Первый ранний отголосок

      Лени, нежности, весны,

      Этот грустный перелёсок,

      Жизнью дышащие дни…

      ДЕВУШКА

      Свечи чёткие мигают,

      Ласка нежностью горит,

      Неизвестное пугает,

      И бокал вина бодрит.

      В полутомном полубреде,

      В полушёпоте игры

      Выплываю – белый лебедь —

      До ответственной поры.

      То ли ласка, то ли горечь

      Губы жадные палит,

      То ли любящий, то ль сволочь

      В пропасть тёмную манит.

      ГЕТЕРА. ПОМПЕЙСКИЕ ФРЕСКИ

      (Кузмину М.)

      Я любила под звук кифар и танцы прекрасных

      Танцовщиц – любить тебя, Гладиатор.

      Я любила… когда вино бушевало в бокале,

      И не кончалась его пена в нём.

      Ты, богатый гладиатор, сегодня жив,

      А завтра – нет, подливал мне вино в бокал,

      А я пила и плясала вместе с прекрасными танцовщицами,

      А когда уставала, тушила факелы

      И под звуки кифары начинала петь тебе,

      О доблестный! И скольким я пела?

      Я была дорогой женщиной.

      Ножкой, затянутой в атлас,

      Попирала я ваши деньги, которые кучами складывали вы

      У моего изножия.

      Но ты, смелый и молодой Гладиатор,

      Ты не принёс мне ничего, кроме своих восхищения

      И страсти, и я была твоей до утра, словно девственница.

      Всё было для тебя:

      И аромат алоэ и лаванды,

      И звон бубенцов на руках рабынь,

      И мои песни, и стихи, что сочиняла я, играя на кифаре.

      А потом – нежность и ласки

      Юного и прекрасного полубога.

      А наутро – смерть, мой милый Гладиатор.

      С тех пор я попираю своей туфелькой,

      Затянутой в атлас, веселье и танцы,

      И жду: может, будет чудо, и ты

      Снова придешь к моему изножию?

      ***

      Ну что же делать, дорогой?

      Оставим всё, как есть и было.

      Ты не останешься со мной.

      И я утраты боль простила.

      Что я могу ещё сказать,

      Чтоб стало легче и светлее,

      Чтоб захотелось согревать,

      И стал со всеми ты милее?

      Прости меня, мой милый друг,

      Я ласточкой лесной летаю

      И не хочу любви потуг,

      И если держат – умираю.

      ***

      И опять увидала тебя,

      Сердце, словно гитара, поёт.

      Я живу, прогорая, любя,

      И любовь за собою ведёт.

      Всё мне близкое стало родным,

      Очертаний не вижу углов.

      Никогда