Тёмных дел мастера. Книга четвёртая. Алексей Берсерк

А теперь может быть где угодно. И любому, кто последует за ним на такой же паровой гусенице с колёсиками…

      – Так, ну всё, довольно! – резко оттолкнулась от его спины Фейр и даже попыталась было спрыгнуть с седла. Но поскольку ей никогда прежде не приходилось ездить верхом, а лишь изредка пользоваться каретами, то девушка всё же не решилась на это. – Чтоб вы знали, он называется «ды-мо-гон». Не «железная штуковина», не «гусеница» и не «чудище». А ещё я немедленно хочу услышать, к какому частному сыскному агентству вы принадлежите! И кем является тот террорист, за которым вы охотитесь. Иначе дальше не позволю вам сделать и шага. К тому же что это, во имя всех святых богов, на вас за доспехи такие? Они магические?

      – Хм, шагает сейчас лошадь, а не я, – снова довольно загадочно проговорил Гортер. – А доспехи мои  – они не больше чем просто доспехи, поверь. Хотя у деда моего, пожалуй, и получше бывали…

      – Это не объяснение, – рассерженно прошипела ему в спину Фейр. – Как по мне, так вы оба друг друга стоите – что тот напавший на наш поезд непонятный тип, что вы, дедушка, одетый, как допотопный рыцарь… Всё это не может не наталкивать на некоторые мысли…

      – Так вот отчего ты такая смурная всю дорогу, что ли? – неожиданно бодро выпалил лучник не оборачиваясь. – Хм… Ну, может быть. Может быть. Однако, как по мне, так это вы-ы все, городские, от самого рождения точно так же, как он: то в белёсые кружева постоянно раньше одевались, ни для какой работы не приспособленные, то в расписные полотнища аж до самого пола… И даже ты, девонька: это ж какой стыд для бабы – носить мужские порты под расфуфыренные девичьи сорочки!

      – Что? Это возмутительно! Да вы ещё и такой же сексист, как этот преступник! – тут же довольно больно шлёпнула Гортера по затылку вспыхнувшая от злости Фейр.

      Но бывший следопыт только слегка рассмеялся на это и вдруг лихо пришпорил лошадь, отчего та стремительно перешла на размашистую рысь и быстро понесла их обоих вперёд.

      А старый лучник лишь продолжил заходиться от смеха и покрикивать хриплым голосом:

      – Хе-хе… Не знаю я ваших новых гилийских слов, как ни лупи старика! Хех! Но раз тебе нечего стыдиться – то и шут с ним! Зато видишь, как оно тебе в седле-то: небось в таких узких штанах держаться удобнее? Хоть какая-то польза…

      – Э-гей-й, пошла вперёд, родимая! Хоп, хоп, хоп! Хе-ге-гей!.. – прокричал он уже лошади.

      Но для Фейр его поступки в очередной раз так и остались совершенно необъяснимы. И в дальнейшем ей приходилось только покрепче цепляться за стариковскую спину, каждую секунду испуская целый фонтан ругательных слов, в то время как матёрый охотник довольно небрежно продолжал удерживать поводья, временами пригибаясь к лошадиной шее, как какой-то циркач. И словно нашёптывая что-то лошади в самое ухо.

      Минут через двадцать бывший следопыт всё же решил окончательно позволить подуставшей кобыле снова перейти на спокойный шаг.