Тёмных дел мастера. Книга четвёртая. Алексей Берсерк

уровнем развития магических транспортных средств в королевстве, ни с тем, как ловко использовала их себе на пользу его нынешняя хитроумная жертва. От чего её преследование становилось теперь для старого охотника всё более сложной задачей практически день ото дня. И как раз таки именно поэтому Гортеру просто необходимо было сейчас хоть откуда-нибудь раздобыть новую достоверную информацию о передвижениях треклятого парня. И в этом, если верить словам Фейр, мать девушки могла как следует помочь Гортеру, попутно придав их встрече необходимую секретность, так как сейчас этот фактор играл для старика не меньшую роль, учитывая все остальные обстоятельства его предыдущих приключений в Варгосе. А также возможное внимание к нему со стороны кальстергской городской стражи. Хотя сам бородатый отшельник до сих пор искренне не понимал, в чём же таком ужасном и непотребном он оставался виноват перед новым законом.

      В ничем не примечательной, отделанной лишь сплошным грубым камнем тёмной комнате, среди абсолютно непроницаемой обстановки, вдруг сам собой зажёгся неяркий магический свет. Его лучи пали на невысокий письменный стол и два простых, но добротных стула. На одном из них сидел ужасно избитый и ободранный человек, привязанный к спинке буквально по швам – и, как видно, сидел уже довольно давно. А вот второй такой же стул напротив пока до сих пор пустовал.

      Не проявляя заметной тяги к какому-либо сопротивлению, человек сначала почти никак не отреагировал на то, что вокруг него снова появилось освещение. Но когда в определённый момент к нему из темноты медленно вышел суровый военный, в повадках которого читался опыт профессионального дознавателя, то поведение первого резко изменилось. Заёрзав ногами, избитый кое-как попытался собрать остатки самообладания в единый комок, который ещё можно было бы назвать достойной ответной реакцией на это появление.

      Однако спокойный военный поначалу даже ни разу не посмотрел в его сторону, усевшись за стол с таким невозмутимым видом, словно ему было всё равно. И только когда его руки небрежно достали из кармана небольшой серебристый портсигар, а извлечённая из него заграничная сигарета плавно перекочевала военному в рот, зажженная от небольшой блестящей палочки, покоившейся у того в чехле на поясе – глаза обоих наконец впервые встретились.

      – Ну что, господин Мескольд, – произнёс практически полностью на выдохе грубоватый, но отчётливый голос военного, и пары сигаретного дыма устремились избитому человеку прямо в лицо. – Вы и сами прекрасно понимаете, зачем вы здесь. И думаю, что изначально наш с вами разговор зашёл несколько в другую сторону, поэтому давайте теперь обойдёмся без профилактических мер.

      – Понимаю, – ни на миллиметр не отвёл от него взгляда измученный Мескольд, поскольку отлично знал, как надо и как не надо вести себя со столичными королевскими агентами. Ведь до этого ему самому не раз