Здесь все взрослые. Эмма Страуб

– маленький городишко, тут все у всех на виду.

      – Да, прямо там. Может, ее даже обдало ветерком, когда тот автобус пронесся мимо. Так бывает, сидишь себе, и тут летит какой-нибудь грузовик на всех парах, что вся улица трясется.

      Эллиот вздрогнул.

      – Господи, – произнес он. – Под колеса запросто могла попасть она. Моя мама.

      Олимпия поджала губы и согласно кивнула.

      – Да, трагедия.

      – Я бы осиротел, – заметил Эллиот.

      Олимпия коснулась плеча Эллиота, подержала руку несколько секунд, а потом занялась другими клиентами.

      По крайней мере дважды в неделю Эллиот делал вид, что у него утренняя встреча на стройплощадке, – чтобы выбраться из дома пораньше и позавтракать в одиночестве. Еда в домашних условиях часто была ни к черту, зерна овсянки плавали на поверхности в состоянии, даже отдаленно не пригодном для пищеварения, а в кофе чудесным образом попадали кусочки омлета. И это еще в дни, когда близнецы вели себя более или менее прилично. В детстве он никогда не орал, как орали Айдан и Захари, никогда – Астрид сразу выставила бы его на крыльцо. Ясно, что Эллиот и Венди воспитывают детей не так, как надо, да только кто подскажет, как надо? Венди в семье воплощала терпение. Ничего унизительного для женщины в слово «терпение» Эллиот не вкладывал. Конечно, из нынешнего безумия ребята постепенно вырастут, и Эллиот снова будет ими восхищаться, как восхищался при их рождении, считал это главным достижением своей жизни, ведь он участвовал в их появлении на свет, хотя свою роль сыграли врачи и, уж конечно, Венди – она их выносила и произвела на свет. Благо, наверное, что люди обычно не помнят себя до пяти лет – что хорошего помнить, как ты куролесил, будучи карапузом, презирая нормы жизни в обществе? Что, если каждый из нас начинается с шимпанзе? Кому охота вспоминать свои выкрутасы в джунглях?

      Даже заходя пообедать, как сегодня, Эллиот всегда садился за стойку и всегда заказывал одно и то же – слегка прожаренную яичницу, ветчины побольше, тост из пшеничной муки, картошки не надо. Олимпия подливала ему воды в стакан после каждого глотка, и холодные серебристые капельки растворялись в стопке лежавших рядом бумажных салфеток. Как всегда, работало местное радио, Уэсли Дрюс только что отчитал новости, и началось шоу «Угадай мелодию» Дженны Йоханссона, одного из младших братьев бывшей подружки Ники. Клэпхэм – маленький городок, тут каждый – либо чья-то школьная любовь, либо чья-то мама, либо друг твоего двоюродного брата со времен летнего лагеря. Эллиота вполне устраивало, что родился он именно здесь, нравилось быть местным жителем, но иногда накатывали мечты совершенно личного свойства – без участия жены или детей, он проживал целый день, не сталкиваясь с полдюжиной людей, знакомых ему с детства, не думая о том, когда столкнется с ними в следующий раз. Хотя, в общем, чем больше он кого-то знает, чем больше людей знают его семью, тем выше шансы на то, что ему предложат работу, и в этом смысле Клэпхэм Эллиота вполне устраивал.

      – Большая чашка кофе с фундуком, четыре куска сахара, побольше