На излёте. Валерий Якут

к одному выводу, оба тихо выругались.

      Эта ошибка летчиков выливалась им в несколько лишних часов хода по сильно пересеченной, поросшей лесом и кустарником местности, да к тому же еще с сырой глинистой почвой, килограммами налипавшей на обувь. А это, в свою очередь, означало, что в район выполнения задачи они выйдут только к утру.

      Офицеры вместе с сержантами обсудили ситуацию, и Казанцев, выслав головной дозор вперед, дал команду на выдвижение в указанном направлении.

      Как они и предполагали, на место пришли уже под утро, выжатые как лимон этой гонкой по местности, которая годилась разве что только для проведения соревнований по мотокроссу с высшей категорией сложности.

      Поднялись на заранее выбранную по карте высотку и, выставив необходимое в таких случаях охранение, попадали, как подкошенные, кто где стоял. Личному составу группы, свободному от какой-либо работы, разрешено было кимарнуть, а офицеры приступили к работе – Звягин начал тщательно изучать местность вокруг их высотки, сличая оригинал с картой, хотя и было еще темновато, а Казанцев с Чижом и Солодовниковым, принялся организовывать связь. Ночью на марше она «не пошла», поэтому Сергей по этому поводу ощущал легкое беспокойство, потому как с командованием было договорено, что при получении разведотделом какой-либо дополнительной информации при их выдвижении в район выполнения задачи её сразу же сбросят во время утреннего сеанса связи. Но его волнения были напрасными – контакт состоялся, хотя ничего нового из Центра не передали.

      – Ну, что дали наши, – увидев боковым зрением друга, спросил Звягин, рассматривая местность в бинокль.

      – Да ничего, – пригнувшись, подобрался к нему Казанцев, – продолжать выполнение задачи. А что тут у тебя?

      – Тоже пока ничего особенного. Кишлак только начинает просыпаться. Нам бы выяснить, где будет проходить это их сборище, тогда будет намного легче работать.

      – Это понятно, – согласился Сергей. – Будем с тобой что-то думать.

      – Знаешь, брат, – помолчав, произнес Шура, – что-то неспокойно у меня на душе.

      – Перестань, Саня. Все пройдет нормально, как и всегда.

      – Ты, наверное, хотел сказать – почти как всегда, – поправил друга Звягин. – Сережа, я хочу тебя попросить об одной вещи… если что, – только не перебивай меня, – настоял он, видя, что Казанцев пытается ему возразить, – Так вот, если что, – расскажи Любе… ну, как все было. И передай ей, что очень ее люблю, еще с первого класса, – грустно улыбнулся он, – но чтобы долго по мне не плакала, а выходила бы замуж. Она девчонка красивая, да и ребенок без отца не должен расти…Беременная она у меня, – признался Шура, – на восьмом месяце…, в мой последний отпуск решились на это.… Ну, в общем, ты понял меня.

      – Шурик, не говори глупости, с такими мыслями на хрена надо было в этот раз в поле идти? Что, я сам бы не справился?

      – Да конечно, справился бы. Ладно, иди поспи немного. Вся работа еще впереди.

      – Нет, –