инициативе они, например, могли быстро и эффективно, потому что могли творчески мыслить а не просто выполнять расчёты согласно заданных программ, с одинаковым усердием разработать вакцину против смертоносного вируса и, в тоже время, создать на его основе смертоносное оружие. Любой маньяк с помощью искина мог в подвале своего дома создать термоядерную бомбу или спланировать глобальный многоходовой террористический акт. Я вот не блещу умом, но сразу смог набросать простой планчик такого теракта: возьмём, например, Азию, рассчитываем точки с повышенной тектонической активностью и одновременно взрываем там 5 – 6 атомных зарядов вызывая лавинообразный процесс извержения вулканов и сопутствующих им катастрофических землетрясений. Вот и всё, разрушены здания, дороги, электростанции, десятки тысяч человеческих жертв и на целом континенте воцарился вселенский хаос. По мере распространения искинов всё чаще отмечались случаи сумасшествия среди них, подходящие под описание типичных человеческих диагнозов, начиная от различных маний и фобий и кончая классической шизофренией. Так как им был не нужен партнёр для продолжения рода у них отсутствовали понятия любви, сострадания, человеческая жизнь для них не представляла никакой ценности. С другой стороны, люди, общавшиеся с искинами, испытывали чувство собственной неполноценности перед превосходящим их в тысячи раз интеллектом. Много было ещё всякого, сразу и не вспомнить, пока специальным постановлением правительства не была создана специальная комиссия по надзору за их использованием. Абсолютное большинство их было демонтировано, а функционирование оставшихся было строго регламентировано жёсткими правилами, например, им был категорически запрещён выход во всемирную сеть.
Нелегальное использование искина грозило крупным штрафом, обязательным его демонтажом, а в отдельных случаях и тюремным заключением с отбыванием срока на затерянных у чёрта на куличках астероидах. Осознав чем мне грозит присутствие Гулливера на корабле я опомнился только тогда когда погрузчик врезался в стенку ангара проехав мимо ворот.
– Ничего себе шуточки! – вслух пробормотал я.
– Ах, Тима, что же ты наделал – ведь ты знал это и подложил мне такую свинью, как ты мог так меня подставить и главное зачем? – размышлял я сидя прямо на пластбетоне рядом с погрузчиком.
– Ну сейчас я этому поганцу всё выскажу подумал я лихорадочно набирая номер на коммутаторе, ошибся, уже спокойнее повторил набор и стал слушать гудки вызова:
– Дядя Вик, здравствуйте! Рад вас слышать, у вас всё нормально? – с искренним дружелюбием и радостью прозвучал голос Тима.
– Тима, как мне быть с компом, ты ведь знаешь, что мне грозит за это? – сдерживая возмущение и стараясь говорить спокойно задал я вопрос?
– А разве Гулливер вам ничего не объяснил?
– А что он мне должен объяснить?
– Поверьте, я не желаю вам ничего плохого, поговорите с Гулливером и позвоните мне, хорошо?
– Я позвоню, Тима, обязательно позвоню, не зная что ещё сказать
