Упавшие с небес. Книга первая. Рената Еремеева

ощущение полноты жизни настолько распирало ее изнутри, что ей казалось, что она сама вырастает и становится облачной великаншей, вбирая в себя этот удивительный и необъятный мир. Длинными, как колокольни ногами, упираясь в небо головой, она ступала на высветленный солнцем асфальт, а мелкие фигурки вечно спешащих людей оставались внизу… Это было преддверие жизни… Тогда ей казалось, что исполнится все, что она задумала, главное, хотеть и стремиться к цели, и тогда преодолеть можно все…

      Почему так получается? – думала она. – Жизнь обламывает крылья. Жизнь – сплошная боль. И любовь – это боль, потому что любимый обрек себя, став живым трупом. И умирают твои смешные несовременные грезы о слиянии душ, о счастье взаимопонимания и, конечно же, о том, что ты непременно достигнешь высот в самореализации, ведь каждый человек для чего-то родился и должен выполнить свое предназначение. Мечты разбиваются о грубый материализм жизни, где процветают деньги и власть, где ты – мелкая сошка, ничего не значащий винтик системы… А хрупкий и слабый человек легко ломается…

      Глава 6. Аравот. Владения Императора Греха

      И когда он увидел творение, его окружавшее, и множество ангелов вокруг себя, тех, которые возникли благодаря ему, он сказал им: «Я – бог ревнивый, и нет другого бога, кроме меня». Но, говоря это, он показал ангелам, которые были около него, что есть другой бог. Ведь если не было другого, к кому бы он мог ревновать? 

      Апокриф Иоанна

      Владения Самаэля, прозванного Императором Греха, поражали глаз подчеркнутой урбанистичностью ланшафтов при полном отсутствии живой растительности. Сверкающие сооружения из стекла и металла отражали плывущие по небу облака и устремленные ввысь гигантские статуи крылатых драконов, которых здесь было великое множество. Все пути в Самалее, и воздушные, и земные, сходились у этих каменных колоссов, в том числе и никому не нужные многоярусные дороги и многоэтажные мосты, которые, скорее, воплощали чьи-то представления о пейзажах высокоразвитых цивилизаций, чем находили практическое применение у ангелов Седьмого Неба.

      Знаменитый плавающий в воздухе Чертог Упоительных Грехопадений с немыслимой криволинейной конструкцией сводов стрелой возносился в небо. Дворец, как и все другие объекты, завершался драконьей головой. Из него каждую полночь залпом выстреливали фейерверки и восхитительно расцвечивали звездное небо – хозяин замка обожал пиротехнику. В невиданных по красоте салютах демонстрировался один и тот же мотив: «взрывающиеся звезды», дугообразно опадая, неизменно напоминали дьявольские руки с цепкими крюкообразными пальцами, захватывающие все новые и новые человеческие сердца.

      В Тронном зале Чертога Греха никого не было, но откуда-то сверху отчетливо звучали голоса. Под высоким прозрачным сводом, сквозь которое просвечивало небо, парил пустой крылатый трон. Оттуда и раздавался этот скучающий надменный баритон.

      – Моя власть над людьми тотальна и безгранична.