Искушение. Трейси Вульф

и я сжимаю зубы.

      – Понятно, – говорит Кровопускательница. – Я знаю, что Хадсон здесь, с тобой. Это я усыпила тебя, когда поняла, насколько крепко он тебя держит.

      Часть меня хочет спросить ее, откуда она это знает, но потом я думаю: почему нет? Ведь какой смысл стареть, если при этом ты не узнаешь многое о многом?

      – О, я вас умоляю. – Хадсон испускает длинный вздох и, выйдя из сумрака, начинает ходить туда-сюда по узкому пространству возле моей кровати. – Послушать ее, так можно подумать, будто я руковожу какой-то сектой. Я не принуждал тебя делать ничего такого, чего ты не хотела сделать сама.

      Я потрясенно поворачиваюсь к нему.

      – Ты говоришь о краже атаме и покушении на убийство Коула? И о том, что за три дня я вырубалась уже три раза?

      – Если честно, Коул это заслужил. И мы не пытались его убить.

      Кровопускательница хватает Джексона за руку и, оттащив его от решетки, что-то говорит ему. Что за жизнь. Опять секреты.

      Я пользуюсь этой передышкой, чтобы прошипеть:

      – Ты прав. Это делали не мы. Это сделал ты.

      Он вздыхает и снова прислоняется к ледяной стене.

      – Те же яйца, вид сбоку. Но вернемся к нынешнему положению вещей. Я ведь предупреждал тебя, чтобы ты ей не доверяла.

      – Ты предупредил меня после того, как она посадила меня в клетку. Так какой мне от этого толк? К тому же в клетке я нахожусь из-за тебя, так что виноват в этом ты.

      – Ага. Опять та же песня. – Он небрежно машет рукой.

      – О чем ты?

      – О том, что и куда более сильным людям, чем ты, случалось лезть из кожи вон, лишь бы отмазать моего братца. Не знаю, почему меня вообще удивляет, что ты оказалась такой же, как и все остальные.

      – Я не пытаюсь отмазать Джексона! – шиплю я. – Я просто хочу выбраться из этой чертовой клетки. Как вообще ты смог вернуться, не имея тела, и оказался в моей голове?

      – Я вернулся, имея тело. – Он качает головой и смотрит на Джексона, который все еще разговаривает с Кровопускательницей. – Да, вернувшись, я не очень-то понимал, что к чему, но это я знаю точно. Последнее, что я помню, – как мой брат пытался убить меня, и я двигался, повинуясь инстинкту, – развоплотился и переносился в его сторону, чтобы защитить себя. Обратившись в камень, ты – я в этом уверен – забрала с собой мое развоплотившееся для переноса тело в то самое мгновение, когда оно воплощалось вновь. И теперь, – он разводит руками, – мы имеем то, что имеем.

      Это имеет какой-то смысл, пусть и извращенный – хотя мне и не хочется, чтобы это было правдой. Но как еще это можно объяснить? Я не нарочно перешла в другую ипостась, превратившись в горгулью – я даже не знала, что такое возможно. Быть может, из-за этого мое превращение пошло наперекосяк – из-за того, что как раз в то мгновение Хадсон, развоплотившись, перенесся в меня. Или же из-за моего перехода в другую ипостась его перенос пошел наперекосяк. И в том, и в другом случае вполне может быть, что он заточен в моей голове по моей же вине. Тьфу. Не к такому выводу я хотела прийти.

      Эта мысль бьется в моем мозгу, когда я поворачиваюсь к Кровопускательнице.

      – Что