Черта. Резеда Хамраева

объяснить себе, почему именно этот момент настолько захватил меня, что я не только решился на «преступление» и испортил книгу, написанную много веков назад, чутко хранимую смотрителями, но и по сей день ношу эти листы с собой, читая их как молитву.

      Первый бой

      Что такое жизнь вне обители я узнал буквально сразу, как только покинул ее. Я долго брел по дороге, усыпанной камнями без какого-либо плана и маршрута. Почему-то мне интуитивно казалось, что строить планы и маршруты – это мало того, что скучно, так еще, по большому счету, не имеет никакого практического значения. Однажды один из смотрителей дал мне задание вообразить всю свою жизнь наперед, разбить ее на временные отрезки и написать, что конкретно меня будет ждать в каждой точке. Мне это задание показалось очень глупым, о чем я незамедлительно сообщил.

      – От чего же ты так думаешь, Катоки? – спокойно спросил меня смотритель.

      – Учитель, когда мое горе только вселилось в аватар и я увидел обитель, мне казалось, что все, что в ней есть, такое большое и необъятное, что мне понадобится не одно воплощение, чтобы познать ее полностью. Буквально через год жизни здесь я понял, что изучил весь этот мир и нравы его обитателей до такой степени, что никаких сюрпризов мне ближайшие 200 лет жизни принести не смогут. Еще через 2 года я снова поменял мнение, впервые задумавшись о том, что обитель – это только часть другой огромной вселенной, о которой я ничего не знаю. Я как-то интуитивно стал доходить до мысли, что все мы воспринимаем мир и видим его по-разному, хотя, казалось бы, смотрим в одну точку. И тут дело совсем не в точке, дело во взгляде на нее! Описанный вами мир, учитель, который ждет меня за воротами, скорее всего окажется совсем не таким для меня, каким он является для вас. Именно поэтому я предпочитаю не строить планы и умозаключения относительно событий будущего, потому как в ста процентах случаев из ста, мои планы поменяются, только лишь потому, что поменяется мое мнение относительно этого мира.

      Учитель внимательно выслушал мою теорию. Закрыл глаза и так просидел минут 5, ничего не говоря и не шевелясь. Тогда я в первый раз увидел со стороны как происходит процесс общения смотрителя со своим горем. Он словно парил в невесомости, легкий, свободный, спокойный. Затем он плавно открыл глаза, медленно встал, подошел ко мне и произнес слова, которые до сих пор звучат у меня в ушах:

      – Катоки, ты абсолютно прав в своей теории. Она будет подтверждаться в твоей жизни из раза в раз до тех пор, пока ты не выдумаешь иную и не поверишь в нее. В мире уже существует все, что только может нарисовать себе твое воображение, вопрос лишь в том, чтобы найти этому подтверждение. И если ты веришь, что планы не нужны и глупы, каждый раз ты будешь находить все новые факты, свидетельствующие о хаотичности этого мира и невозможности жить в системе. Но это и есть система, Катоки. И пока ты веришь в то, что жить можно только хаотично, ты будешь рушить все планы. Это и будет твой план.

      Я замолчал. Мне еще только