Предыстория и завершение книги «Разведчик, штрафник, смертник». Александр Тимофеевич Филичкин

разглаживал складки на шёлковой ткани. Распахнувшийся до неприличия, турецкий халат, наконец, уступил упорным усилиям смущённого графа. Широкие полы встали на место и закрыли приличный живот сладострастника.

      К этому времени, мужчина уже овладел своими сильно возбуждёнными чувствами. Он взял себя в руки. Повернулся к супруге и лениво спросил: – В чём дело моя дорогая?

      Женщина бросила яростный взгляд на красную от смущения девушку и зло прорычала: – Вон отсюда, мерзавка!

      Горничная выскочила из спальни хозяина. Мало что видя, перед собой, Маша метнулась вглубь коридора. Она миновала покои господ. Юркнула в неприметный проём и помчалась в другую половину дворца. На ту часть огромного дома, где обитала прислуга для комнат.

      Маша стрелою влетела в свою небольшую каморку. Она с громким стуком захлопнула тонкую дверь и закрыла её на щеколду. Горничная сделала так, словно какой-то насильник бежал за ней по пятам.

      Затем, она бросилась на узкую деревянную койку и уткнулась лицом в небольшую подушку. От пережитого сейчас потрясения, Машу вдруг начало колотить очень крупной не унимаемой дрожью. Вздрогнули округлые мягкие плечи. Девушка стала реветь в полный голос.

      Какое-то время, из спальни супруга слышались возмущённые крики Софии Михайловны. Им отвечал неразборчивый говор хозяина. Чета графов жутко бранилась, словно простые крестьяне.

      Молодая служанка тихо сидела в крохотной комнатке, расположенной в другой половине огромного дома. Она сотряслась от страха, будто бы хвост у романской овцы.

      Спустя полчаса, скандал в благородном семействе немного утих. Крик перешёл в спокойное выяснение отношений супругов, а потом, и совсем прекратился. Ещё через тридцать минут, Пелагия Кондратьевна послала за «провинившейся» девушкой.

      Строгая домоправительница призвала удручённую Машу в свой небольшой кабинет и холодно ей заявила: – Хозяин велел уволить тебя!

      Не обращая внимания на оправдания горничной, экономка тихо добавила: – Завтра утром заглянешь в контору, там тебе выдадут полный расчёт, а сейчас ты должна немедленно покинуть усадьбу.

      Глотая слёзы от жгучей обиды, девушка вернулась в каморку, где жила уже несколько лет. Она быстро собрала немногие личные вещи, которые были с ней на месте работы. Маша сложила всё сундучок, взяла его в руки и направилась к узенькой лестнице, ведущей в дальний угол двора.

      Стараясь стать совсем незаметной, она вышла из господского дома. Словно серая мышка выскользнула за резные ворота. Промчалась по пыльной деревне и, наконец, очутилась в избе престарелых родителей. Там Маша уткнулась в плечо своей матери, возившейся возле печи, и вновь зарыдала.

      Ближе к позднему вечеру, к родителю Маши пришёл его двоюродный брат. Это был тот самый мужчина, который когда-то давно, устроил племянницу в господский дворец. Он набожно перекрестился на красный угол с иконами. Прошёл в центр маленькой комнаты и уселся за стол.

      Не зная с чего же начать, Иван стал теребить