Ловушка для богов. Книга 2. Вторжение. Александр Беловец

Видимо врагов у Шааса изрядно поубавилось, – он издал короткий смешок. – Полагаю, продолжать нет смысла…

      – Есть смысл или нет, решать буду я! – раздался вдруг знакомый голос, и Колин решил что ослышался. Надеяться, что Скахет оказался у двери его камеры, было глупо. Но голос никуда не исчез.

      – Веди к остальным, папаша. Пока не осмотрим все камеры, не остановимся.

      От радости Колин едва не закричал. Слух не подвёл – это действительно Скахет! Но почему он его не видит?

      Тут он понял почему. Света от прогоревшего факела, показавшегося ему прожектором, для посетителей было мало и от того они не смогли разглядеть узника, привалившегося к дальней стене.

      Но что же он молчит? Ведь они сейчас уйдут. Нужно окликнуть.

      – Скахет… – вместо крика из пересохшего горла раздался лишь слабый шёпот. – Скахет я здесь… – но его никто не услышал.

      И тогда сержант пошёл ва-банк. Напитал больные ладони энергией, и сгусток жидкого пламени с рёвом вырвался из окровавленных полосок ткани. Но угасающее сознание сыграло с прицелом злую шутку, и вместо стены рядом с дверью огненный шар врезался коменданту в живот. Лёгкое сухопарое тело отбросило в коридор, и оно сползло по стене, источая мерзкий запах сгоревшей плоти.

      Реакции воина позавидовал бы даже верл. Огонь не успел сорваться с рук сержанта, как Скахет распластался на полу.

      – Эй, внутри! Я не враг!

      Скахет поднял выпавший из старческой руки факел и осветлил камеру, но ему никто не ответил. Колин находился в глубоком обмороке. На сотворение огонька он потратил не только все магические силы, но так же изрядное количество жизненной энергии.

      Скахет прошёл вглубь и вдруг заметил скрючившееся у стены тело.

      – Колин! – вырвался у него невольный вздох, и воин бросился к другу.

      Первым делом проверил дыхание. Долго вслушивался и наконец, услышал. Еле-еле, но друг дышал. Уже легче. Дело за малым – выбраться из подземелья и как можно скорее покинуть Скавелл…

      ***

      Сознание возвращалось урывками… Колин то впадал в полнейшее беспамятство, то выплывал из тьмы как рыба-фонарь из глубин, а однажды очнулся настолько, что ощутил тряску телеги. Но изнурённый и обессиленный разум не смог ухватиться за ускользающую реальность, и сержант вновь погрузился в вязкую пустоту.

      Следующий раз сознание вернулось в воспалённый мозг болючим спазмом. Открыв глаза, Колин долго лежал, слепо пялясь в вечереющее небо. Через некоторое время, когда перед глазами стали мельтешить какие-то тени, сержант понял, что его куда-то везут. Пересохшие губы разомкнулись, и он тихо простонал:

      – Пить…

      Тут же чья-то заботливая рука поднесла к губам кожаную флягу. Прохлада проскочила в одеревеневшее горло и пролилась в желудок ледяным уколом. Глоток, другой, третий и силы иссякают. В глазах кружится небо, и сержанта вновь поглощает тьма…

      Когда Колин очнулся в очередной раз, то глаз открывать не стал. Долго лежал и вслушивался в окружающую обстановку пока его не позвали по имени.