Путь темных. Наталья Евгеньевна Разбаева

явил взору колдуньи ее второго мужа.

      Только Виолетта с ее специфическими вкусами могла все еще любить этого эльфа. Наверное, если бы ему довелось родиться лесным эльфом, он был бы настоящим красавцем. Но Тьма сильно исказила его облик.

      Лэмар постоянно кутался в черный плащ, но даже под ним было заметно, насколько худа и иссушена злым временем его фигура. При взгляде на него создавалось впечатление, что его кожа сразу натянута на кости. Тонкие жилистые руки Лэмар прятал в перчатках, потому что его узкие хрупкие кисти и непропорционально длинные, дистрофически худые пальцы повергали в ужас даже его сородичей, темных. Лицо его было треугольным и очень узким, с высоким лбом и острым подбородком, заострившимся носом и тонкими длинными губами. Глаза – две опасно поблескивающие щели – имели непроницаемо черный цвет. Лицо Лэмара обладало пепельно-серым цветом, даже не как у покойника – хуже. Какие-либо краски жизни на нем отсутствовали полностью. Настолько прогнившей, продавшейся злобе и ненависти была его душа – вместилище всех, без исключения, пороков, – что потихоньку разрушала тело хозяина. "Приятный" цвет лица Лэмар, как и руки, привык скрывать. Правда, не под капюшоном, а за водопадом густых черных блестящих волос, перехваченных тонким золотым обручем. Неровная челка падала на лицо, оставляя щели для глаз, и окружающим были видны только небольшие участки серой кожи да нижняя половина лица – и то, только когда Лэмар поднимал голову. Обычно он держал ее опущенной, пряча подбородок в высоком вороте плаща.

      Увидев знакомую черную фигуру, Виолетта с трудом удержалась от позыва броситься в объятия мужа. Все-таки, несмотря ни на что, она его очень любила. Но в пентаграмму колдунье входить было нельзя, поэтому она ограничилась приветственным взмахом руки и воздушным поцелуем.

      – Вио? – плащ в центре пентаграммы шевельнулся. Лэмар поднял голову, убирая с лица волосы, и взглянул своими страшными мертвыми глазами на колдунью. Она никогда не боялась его, поэтому он не считал нужным прятать от нее все недостатки, составлявшие его внешность.

      Виолетта же с замиранием сердца смотрела на своего любимого мужчину, не сумев совладать со счастливой улыбкой, расцветшей на ее лице. Сейчас никто и предположить бы не смог, что эта обрадованная дурочка и есть хитрая бестия со смекалкой и жизненной хваткой, в помощи которой так нуждался наместник Кампанелы.

      – Вио, – еще раз повторил Лэмар, делая шаг ей навстречу. – Я так рад тебя видеть!

      Голос… Еще одной отталкивающей особенностью темного эльфа был голос. Неприятный, хриплый, с каркающими нотками. Младший принц Лавандины из сотни других узнал бы этот голос, мучающий его по ночам. Но Эруаля здесь не было, и увидеть эту встречу ему было не суждено.

      – Лэмар, как ты там, в своей пещере? Держишься? – взволнованно спросила Виолетта, и теплые искорки засветились в ее глазах.

      – Приходится, – черты лица темного мгновенно посуровели. – Вокруг меня