Не навреди. Анна Корчменная

в наручниках или болтали. Когда Спайк спустился до второго ряда, остальные начали кивать в его сторону. Разговоры сменились шепотками. Среди которых улавливалось что-то вроде:

      – Проблема.

      – Необученный лечебник.

      – Всё внимание только ему будет.

      Неуютно. Поискал глазами Синди, как единственного знакомого человека, но её не было.

      Занял одно из свободных мест, стараясь игнорировать косые взгляды. Достал тетрадь, ручку, глянул вокруг, но у однокурсников ничего похожего. Они что, надеются всё запомнить? Уточнять не стал, но заметил, что одна из кнопок на клавиатуре пульсирует голубовато-белым. Спайк осторожно нажал на неё, молясь, чтобы ничего не сломалось. Монитор включился, в правом верхнем углу высветился его аватар, продублированный с Ан-и-она, рядом имя и фамилия. Слева меню, с учебниками, методичками, вкладкой конспекты, при выборе которой он попал на пустое окно, с большой кнопкой «создать новый». Они хотят, чтобы конспекты писали тут?

      В этот момент в аудиторию вошла Синди. Светло-бежевый костюм, строгая причёска, макияж. Словно не с общежитий, а из салона красоты вышла. Интересно, а Дани помогает продумывать наряды? Не взглянув в его сторону, Синди продефилировала до четвёртого ряда и опустилась в кресло, закинув ногу на ногу. Парни чуть шею не свернули, но едва она поднимала взгляд, утыкались в мониторы. Моргана они точно не видели. Догадываются, что он за такие взгляды сделать может?

      Наконец, в аудиторию вошёл профессор Райан. Голубые глаза выделены тёмными кругами, на плечах халат. Успевая набирать что-то в наручнике, он добрался до кафедры, и за его спиной включился экран. Спайк хотел поздороваться, но остальные молчали. Он засомневался, но всё же решился:

      – Доброе утро.

      – Хоть один вежливый человек. Спасибо, Гарсиа, но на первой паре прошу говорить на сто тонов тише.

      Нырнув под стол, он достал кружку и знакомый термос. Наполнил, сделал пару глотков и сосредоточил внимание на них.

      – Что ж, примите соболезнования. Следующие пять лет вас ждёт кровь, смерть, результаты жестокости и много другой неприятной стороны жизни. Будет сложно, страшно и местами противно. Так что, Лоуренс, я пойму, если переведётесь. Уже составляете договор?

      – Нет, профессор, – Синди мило улыбнулась и отвлеклась от наручника.

      – Хорошо. Уверен, ваши дела в Ан-и-оне важны, но и мои лекции пригодятся. Как минимум на экзаменах. Как вы знаете, одним из бонусов программы является работа в клинике. Официально пускают с третьего курса, но, может, будем ходить смотреть операции или ещё что. Пациенты специфичные, много важных птиц, так что если окажетесь в медблоке – выкручивайте обаяние на максимум.

      – Посмотрите на нас, профессор, – Спайк улыбнулся. – Обаятельнее студентов, чем мы, найти невозможно.

      – Не сомневаюсь. А пока я, с вашего позволения представлюсь. Мало ли, вдруг у кого-то проблемы с памятью? Райан Шэди, куратор, «самый главный в этом блоке» и основной профессор дисциплин,