Истории Навалаара. Полчища морока. Олег Геннадиевич Гаврилкин

не доводит до добра.

      Шел второй день в пути. Осень подходила к своему экватору, погода становилась всё хуже.

      – Послушай дружище. Если эту ночь, как и прошлую, мы проведем под открытым небом, то я боюсь ты не сможешь выполнить порученное задание. – клацая зубами проговорил Крамер.

      – Почему же это? – забеспокоившись о своём вознаграждении, спросил Аек.

      – Да потому что я замёрзну на смерть, чтоб тебя караси покусали! Ты одет в два раза теплее, так я еще и в клетке, а железо знаешь ли не греет. – обрушил свой гнев заключенный.

      – Да успокойся, понял я, понял.

      Выдержав значительную паузу, Аек выдвинул предложение.

      – Как раз к вечеру мы должны будем добраться до одной деревеньки под названием Сазд. Это будет почти по пути, так что сможем заехать.

      Да и выпивка закончилась еще вчера подумал он про себя. А в горле сушит как в пустыне. Нужно срочно раздобыть горячительного, и по возможности еще наполнить флягу в дорогу.

      – Там должно быть место, где мы сможем остановиться на ночлег. Из клетки я тебя, конечно, выпущу, но кандалы не сниму, так и знай.

      – Ты действительно думаешь, что я сбегу?

      – А почему я не должен так думать?

      – Ты и правда считаешь, что такой человек как я, в течении трех лет, не смог сбежать из темницы? Да мне бы не составило ни малейшего труда в первый же день вырезать всю кассингофскую тюремную стражу каким ни будь столовым прибором.

      – Раз так, то почему до сих пор не сделал этого? Почему покорно отбываешь наказание?

      – Помнишь я тебе говорил о своей семье и о том, как они мне дороги?

      – Пока не вижу связи.

      – Долго же до тебя доходит! Совсем видать мозги пропил. Вот тебе дружеский совет, завязывал бы ты с этим по добру по здорову.

      – Спасибо, ценю твою заботу! – съерничал Аек – Давай уже к сути.

      – Хорошо. Поясню. Пусть я избежал бы наказание за свой поступок, но ведь я сделал это из-за своих близких. А значит я хочу быть с ними рядом. Так как мою рожу знает каждая дворняга, то меня быстренько бы изловили, и спросили бы с меня, почему товарищи мои в сырой земле лежат, а я тут прогуливаюсь, а? Что, быть с семьей постоянно в бегах, нет уж? Они слишком дороги мне, и я решил что не могу подвергать их таким испытаниям. В общем спокойно проведу положенные 5 лет в неволе, ради безопасного будущего, а не озираться по сторонам в страхе каждую минуту. Хаду не обманешь, она следит за нами, провинился, понеси наказание, и никак иначе. Нарушишь хрупкий баланс, будет только хуже.

      – Теперь всё ясно. Я тебя понимаю.

      – Знаешь, если бы не моя семья, то и не высидел бы я столько времени за решёткой. Каждый день я думаю о них, о том дне, когда зайду на родное крыльцо, и постучусь в изрисованную дочуркой дверь. Мысли об этом сладком моменте помогают мне, ведь держать меня в клетке, это как извергающийся вулкан пытаться потушить ведром воды. Опасно для жизни, и не получится.