Капитан Сорви-голова. Луи Буссенар

ранен, это был блестящий маневр. К несчастью, опасность еще не миновала. Пони примчались к ним как вихрь. Немного привстав, Сорви-голова остановил их легким прищелкиванием языка и в каких-нибудь две секунды развязал стремена.

      – В седло, Поль! – скомандовал он. – Не заботься обо мне и скачи прямо в лес.

      А пока маленький бур садился на лошадь, он поднял Фанфана, усадил его верхом на холку пони и, вскочив позади раненого в седло, устремился за буром.

      Англичане, поняв наконец, что их одурачили, послали вслед беглецам, мчавшимся как ветер, залп проклятий и открыли по ним адский огонь.

      Пули свистели, выли, жужжали вокруг Молокососов, срезали стебли трав; музыка была не из приятных.

      Пока одни англичане стреляли, другие возобновили погоню. Каких-нибудь пять-шесть минут – и беглецы достигнут леса, где их ожидает спасение.

      Да, но пять минут!

      Внезапно лошадка Поля отпрянула в сторону, зашаталась и чуть не упала. На левом боку животного показалась длинная струя крови.

      – Держись, Поль, твой пони ранен! – крикнул Сорвиголова.

      Бур и сам уже почувствовал, что лошадь под ним оседает. Напрасно он подбадривал ее голосом и вонзал ей в бока шпоры. Боясь, что пони упадет, и стремясь продвинуться как можно дальше, Поль стал даже покалывать его ножом.

      То и дело спотыкаясь, доброе животное пробежало еще метров триста, потом зашаталось и тяжело повалилось на землю. Изо рта и ноздрей его показалась кровь.

      – Бедный Коко! – всхлипнул Фанфан, обожавший своего коня.

      А маленький бур, этот ловкий наездник, успел уже соскочить и стоял целый и невредимый.

      Остановив своего пони, Сорви-голова крикнул:

      – Вскарабкайся позади меня, Поль, и держись крепче. Чем мы хуже сыновей Эмона11?

      Уставший и перегруженный пони уже не мог бежать так быстро, как до сих пор. И хотя до леса оставалось не более трехсот метров, расстояние между беглецами и англичанами уменьшалось с каждой секундой.

      Раздался новый залп, и Поль, застонав, скатился в траву.

      Правда, он тут же вскочил и крикнул, догоняя товарищей:

      – Ничего страшного, я только обезоружен!

      Пуля угодила ему между лопаток, но, по необыкновенно счастливой случайности, сплющилась, ударившись о дуло ружья, причем искривила его и разбила ложе приклада.

      Еще полтораста метров!

      Англичане приближались, улюлюкая, с неистовыми криками «ура». Еще бы! Что за чудесная охота! Маленький бур бежал по траве вслед за пони, но трава теперь была уже не такая густая и высокая.

      А тут еще пони, попав ногой в разрытый муравейник, упал на колени, и Сорви-голова с Фанфаном, перелетев через его голову, шлепнулись оземь шагах в шести от него.

      Полуоглушенный, Сорви-голова мгновенно вскочил, но его товарищ лежал без сознания.

      – Сдавайтесь!.. Сдавайтесь!.. – заорали англичане.

      – Ни за что! – гаркнул им в тон Сорви-голова, наводя на них свое ружье.

      С изумительным хладнокровием он выстрелил три раза

11

Четыре сына Эмона – легендарные странствующие рыцари. Во время походов Карла Великого против мавров они совершили множество подвигов. Часто их изображают путешествующими на одном коне, знаменитом Байяре.