Иисус. Все мировые исследования. Сборник

которое позволяет самостоятельно пользоваться источниками и, опираясь на них, смотреть на тексты с новой точки зрения, что необходимо для творческого исследования.

      Тридцать лет назад благодаря моим усилиям в Оксфорде появилась степень магистра по иудаистике греко-римского периода, и это начинание оказалось удачным, пусть для нее и приходилось потратить немало усилий на изучение языков (еврейского, арамейского и греческого). Вскоре вслед за этим Эд Сандерс получил степень магистра по иудаизму и христианству в греко-римском мире. Подобные образовательные программы, по моему мнению, крайне важны и даже незаменимы для адекватного изучения Нового Завета.

      Поиск истинного благовестия Иисуса

      Теперь, определившись с тем, как использовать раввинистическую литературу, мы можем обратиться к другой проблеме: как, исследуя высказывания Иисуса, отличить его подлинное благовестие от добавлений, внесенных теми, кто писал, редактировал и комментировал Евангелия, не говоря уже о наслоении позднейших толкований. Достаточно крупицы мудрости с горчичное зерно, чтобы понять, что сотни высказываний, приписанных Иисусу и порой противоречащих одно другому, не могли принадлежать одному и тому же учителю.

      Возможно, кто-то возразит: разве не мог сам Иисус передумать? Мне это представляется маловероятным. Ни один источник не говорит о нем как о человеке, склонном менять свои представления. Кроме того, его служение было слишком кратким, – оно заняло не более трех лет, хотя я скорее склонен думать, что оно продолжалось полгода-год – и это не позволяет допустить, что его идеи могли развиться постепенно.

      В ХХ веке отважные исследователи Нового Завета подходили к этой проблеме по-разному. Густав Дальман[28] и Мэтью Блэк[29] метили высоко – они пытались воссоздать арамейскую основу высказываний Иисуса. Это была достойная задача, однако исполнить ее мешало серьезное препятствие: ограниченное число доступных параллельных текстов. Если на хронологическом основании мы исключим таргумы и Талмуды как слишком поздние тексты, у нас останутся только арамейские рукописи Кумрана – драгоценные, но слишком малочисленные, – которые не могут пролить свет на сложный язык Евангелий. Если коротко, то поиск арамейской основы Евангелий может дать ценные результаты, но нечасто. Я сам обращался к этому подходу, изучая проблему Сына Человеческого[30].

      Немецкая школа «истории форм» (нем. Formgeschichte) – ведущее направление экзегезы Нового Завета прошлого столетия, известное в англоязычной традиции как «критика форм» (англ. Form Criticism) – делила тексты Евангелий по литературным категориям и пыталась поместить высказывания в Sitz im Leben – окружение, в котором проходила жизнь Иисуса или, гораздо чаще, жизнь «ранней Церкви». Хотя приверженцы критики форм не занимались поиском «подлинных» высказываний Иисуса, они полагали, что многие из этих изречений созданы Церковью – и тем самым косвенно не признавали

28

Gustaf Dalman, Jesus-Jeschua (Leipzig: Hinrichs, 1922); Die Worte Jesu (2^nd ed.; Leipzig: Hinrichs, 1930).

29

Matthew Black, An Aramaic Approach to the Gospels and Acts (3^rd ed.; Oxford: Oxford University Press, 1967).

30

«Appendix E: The Use of / in Jewish Aramaic», в кн.: Black, Aramaic Approach, с. 310–328. Ср. также: G. Vermes, Post-Biblical Jewish Studies (Leiden: Brill, 1975), с. 147–165. См. также статью Брюса Чилтона в данной книге.