Сибирская кровь. Андрей Черепанов

исповедной росписи Верхоленской Воскресенской церкви за 1843 год Черепановы разбросаны по пяти ее разделам: они среди крестьян самой слободы, Кутурхайской, Ремезовской, Житовской деревень и поселенцев. Именно в такой последовательности и будет о них мой рассказ.

      В первом и наиболее объемном – «столичном» – разделе той росписи перечислены пятьсот шестьдесят восемь крестьян, из них тридцать два представителя шести семейств Черепановых¹¹¹ (без учета вдовы Елены Уваровской в доме ее зятя Григория Черепанова и воспитанницы Афанасии в семье Лаврентия). Установление происхождения по фамильным ветвям именно этого перечня потомков – тех, кто остался жить в Верхоленской слободе, – оказалось наиболее сложным и неоднозначным.

      Главное зерно сомнений отнюдь не в том, что составители исповедной росписи Верхоленской Воскресенской церкви, в отличие от составителей росписей других верхнеленских церквей, не удосужились указать отчества глав семейств. Хотя и это обстоятельство серьезно затруднило исследование. А в том, что в росписи был явно нарушен классический метод ее построения, вероятно, из-за массового переезда семейств многих фамилий в начале XIX века из Верхоленского острога в сельские поселения и последовавшей смены сословий оставшихся в остроге с мещанского на крестьянское.

      В результате очередность перечисления семейных дворов Верхоленской слободы дана явно не по порядку отнесения их глав к предкам и даже не по фамильным блокам, а, как я предполагаю, по их фактическому размещению, либо в последовательности смены сословий. Иначе невозможно объяснить, почему пять из шести слободских домовладений Черепановых разделены между собой вставками домовладений семей других фамилий, и только два из них, причем не самые близкие друг другу по родству, показаны без раздела. И это лишило меня возможности подтвердить мои выводы о происхождении глав семейств схемой размещения их домовладений в исповедной росписи.

      Конечно же, остается сожалеть, что мне не удалось найти исповедные росписи конца XVIII – самого начала XIX века или сказки четвертой–пятой ревизий[195]. Нашлись бы, и все стало намного яснее. Поэтому надо продолжать их поиск. А пока же приходится довольствоваться тем, что есть.

      Итак, во главе первого из перечисленных в росписи 1843 года домовладений слободских Черепановых показан Калинник с женой Ксенией. Судя по отчеству Калинника при бракосочетании в 1833 году с дочерью крестьянина Верхоленской слободы Захара Уваровского по имени Ксения и появления от них в 1833–1842 годах детей, он – сын Федора. По приведенному в той же росписи возрасту в тридцать семь лет (около 1806 года рождения), его отцом мог быть Федор, рожденный как в 1776 году от мещанина Ивана большого, так и в 1789 году от мещанина Ивана Григорьевича. Но младший из этих Федоров умер в 1807 году с указанием в метрике на то, что он – сын бывшего крестьянина Ивана и, значит, еще не создал собственную семью. Старший же в 1800 году женился, будучи еще мещанином, на Марии, дочери крестьянина

195

Четвертая и пятая ревизии населения Российской империи проводились соответственно в 1781–1787 и 1794–1808 гг.