Девочка в мальчике. Аля Ермолова

за живот. Божечки, я просто умирала от голода. Мне уже стало наплевать на то кем была Эмили и почему с ней не дружили. А вот на еду мне было совсем не наплевать. Еда-а-а-а!

      Нам навстречу выскочила растрепанная женщина в цветастом платье.

      – Как дела, дорогая? – она звонко чмокнула Эмили в щеку и посмотрела на меня. Прошло пару секунд, я и глазом не успела моргнуть как уже оказалась в ее объятиях. Ох, кажется она сломала мне пару костей. – У нас гости!

      Женщина весело пропела и покружилась сразу после того как перестала ломать мне конечности.

      – Мам, это Томми. И нет, он не мой парень

      Женщина посмотрела на меня внимательнее.

      – Он просто друг и ему не нравятся девочки.

      Что-о-о??? Кто говорит такие вещи матерям? Что за бред?

      – Нет, все не так и …

      – Ох, мой хороший.

      Женщина снова обняла меня, что у меня снова хрустнули кости.

      – Такой худенький… Называй меня Анжелой. Или мамой, – она рассмеялась и исчезла в какой-то комнате.

      Моя челюсть встала на место. Кажется все начало становиться на свои места. Может именно Анжела была причиной того, что с Эмили не дружили?

      – Пойдем. Мама сегодня в настроении.

      – В настроении? – я растянула губы в глупой улыбке.

      – Ну да. Пап?

      Мужской голос был слышен откуда-то издалека.

      – Я уже жарю бургеры. Или сосиски хотели?

      – Все нормально. Разберемся. Как будет готово, позови, мы пока позанимаемся.

      – Кто мы?

      – Я и Томми.

      – Томми?

      – Томми – гей, пап!

      Что-о-о? Отцу такое тоже можно говорить? Эмили кажется это ни капли не смущало. А вот меня очень. Я внезапно стала геем. Мне было мало того что я была лузером. Так теперь я стала геем-лузером в глаза, как минимум, уже троих человек. Дела шли хуже некуда. И что мне с этим всем теперь делать?

      – Я позову как будет готово.

      – Спасибо, папуль!

      Эмили скинул туфли и взбежала по лестнице наверх.

      – Пойдем быстрее, пока все не выскочили тебя встречать.

      – Все? Окей.

      Я разулась и взбежала по лестнице вслед за Эмили.

      На стене висели несколько плакатов каких-то мальчиковых групп и фото. Найта. О, да! Что это такое и тут от него нет покоя?

      – Видел? Да?

      – Что видел?

      – У меня есть пара фоток твоего Найта. На прошлой постановке сделала. Вообще, только из-за него пришла в театр.

      – А-а-а.

      На фото Найт был в каком-то голубом костюме и выглядел при этом божественно. Так вообще можно говорить? Костюм ему чертовски шел. Ему шла вся одежда. А может и без одежды он бы выглядел лучше. Я вспомнила о физических особенностях Томми и отвернулась. Мне нельзя было на такое смотреть!

      – Ой, да ладно. Я все понимаю. По нему полшколы сохнет.

      – А вторая половина?

      – А вторая половина сохнет по Ллойду. Плохие мальчики не выходят из моды, – Эмили плюхнулась на кровать.

      Я покашляла.

      – А что там ты говорила про то, что с тобой никто не дружит…