О том, о сём… (сборник). Антон Чехов

А я-то старалась, брала чего бы получше…

      Бессмысленная улыбка на лице мужчины сменяется выражением крайней скорби.

      – М-маша, куда это людей ведут?

      – Никуда их не ведут, а они сами гуляют.

      – А зачем городовой идет?

      – Городовой? Для порядка, а может быть, и гуляет… Эка, до чего допился, уж ничего и не смыслит!

      – Я… я ничего… Я художник… жанрист…

      – Молчи! Натрескался, ну и молчи… Ты, чем бормотать, рассуди лучше… Кругом деревья зеленые, травка, птички на разные голоса… А ты без внимания, словно тебя и нет тут… Глядишь и как в тумане… Художники норовят теперь природу подмечать, а ты – как зюзя…

      – Природа… – говорит мужчина и крутит головой. – Пр-рирода… Птички поют… крокодилы ползают… львы… тигры…

      – Мели, мели… Все люди как люди… под ручку гуляют, музыку слушают, один ты в безобразии. И когда это ты успел? Как это я недоглядела?

      – М-маша, – бормочет цилиндр, бледнея. – Скорей…

      – Чего тебе?

      – Домой желаю… Скорей…

      – Погоди… Потемнеет, тогда и пойдем, а теперь совестно идти: качаться будешь… Люди смеяться станут… Сиди и жди…

      – Н-не могу! Я… я домой…

      Мужчина быстро поднимается и, качаясь, выходит из-за стола. Публика, сидящая на других столах, начинает посмеиваться… Дама конфузится…

      – Убей меня бог, ежели еще хоть раз с тобой пойду, – бормочет она, поддерживая мужчину. – Один срам только… Добро бы законный был, а то так… с ветру…

      – М-маша, где мы?

      – Молчи! Постыдился бы, все люди пальцами показывают. Тебе-то, как с гуся вода, а мне-то каково? Добро бы законный был, а то… так… Даст рубль и месяц попрекает: «Я тебя кормлю! Я тебя содержу!» Очень мне нужно! Да плевать я хотела на твои деньги! Возьму и уйду к Павлу Иванычу…

      – М-маша… домой… Извозчика найми…

      – Ну, иди… Ступай по аллее прямо, а я пойду в сторонке… Мне с тобой совестно идти… Иди прямо!

      Дама ставит своего «незаконного» лицом к выходу и дает ему легкий толчок в спину. Мужчина подается вперед и, покачиваясь, толкаясь о проходящих и скамьи, спешит вперед… Дама идет позади и следит за его движениями. Она сконфужена и встревожена.

      – Палочек, сударь, не желаете ли? – обращается к ша гающему мужчине человек с вязанкой палок и тростей. – Самые лучшие… перцовые… бамбук-с…

      Мужчина глупо глядит на продавца палок, потом поворачивает назад и мчится в противоположную сторону. На лице у него выражение ужаса.

      – Куда это тебя нелегкая несет? – останавливает его дама, хватая за рукав. – Ну, куда?

      – Где Маша?.. М-маша ушла…

      – А я-то кто?

      Дама берет под руку мужчину и ведет его к выходу. Ей совестно.

      – Убей меня бог, ежели хоть еще раз с тобой пойду… – бормочет она, вся красная от стыда. – Последний раз терплю такой срам… Накажи меня бог… Завтра же уйду к Павлу Иванычу!

      Дама робко поднимает глаза на публику, в ожидании увидеть на лицах насмешливые