Аргентина. Нестор. Андрей Валентинов

словно близнецы. Трептов, жилой комплекс Фалькенберг, непопулярный ныне в Рейхе стиль Баухауз, очень похожий на тот, где когда-то жила она сама. Отец рассказывал, что какой-то Корбюзье хотел снести центр Парижа, застроив его такими же коробками-кораблями, только повыше. Не разрешили, и Соль даже огорчилась. Жаль! Нынешние французы лучшего не заслужили. И вообще, Нотр-Дам надо разобрать по кирпичику и перенести на Клеменцию, в Новый Монсальват.

      …Химеры оставить Парижу, не было на соборе химер!

      Отдохнула? Соль, привстав, попыталась протереть стекла очков. Не отдохнула, но лететь пора. Время позднее, а заходить через подъезд слишком опасно. Значит, снова воздушный цирк. Если на балкон, придется выдавливать стекло. Не хотелось бы, она здесь гостья…

      Четвертый этаж, почти все окна темны. Нужное – начиная с четвертого от края. Оно, кстати, светится…

      Соль подобралась к самым стеклам, но прежде чем постучать, оглянулась. Пустой двор, мокрый автомобиль, а напротив почти такой же дом, только на этаж выше.

      Представила, что сейчас увидят те, кто за стеклом. Лётный шлем, стеклянные стрекозьи глаза, тяжелая перчатка… Пугало марсианское.

      А теперь вспомним азбуку Морзе.

      – Тут! Тук-тук! Тук-тук! Тук!..

      Знакомое лицо появилось в окне в середине первой фразы. «Добрый вечер, госпожа…»

      Рама приоткрылась, пахнуло теплом.

      – И кто здесь такой вежливый?

      Голос тоже знакомый, и Соль облегчено перевела дух.

      – Добрый вечер! Я Соланж, дочь приора Жеана. Мы познакомились у вашего дяди, барона фон Ашберг-Лаутеншлагер Бернсторф цу Андлау. Я была с отцом…

      – Погодите, открою окно.

      Соль решила, что лучше снять очки, но не успела.

      – Очень оригинально, фройляйн. Ну, заходите, раз прилетели. Сейчас кастрюлю с подоконника сниму…

      Прошлый раз пришлось заходить в чужую квартиру с балкона, на этот раз с кухни. Газовая печка на три конфорки, столик, два стула, посуда на полках… Не разбить бы чего!

      Разбить не разбила, зато натекло с комбинезона изрядно. Ботинки шлепнулись в лужу.

      – Эффектно! – невозмутимо констатировала баронесса Ингрид фон Ашберг. – Приор Жеан, надеюсь, осведомлен о ваших занятиях небесной акробатикой?

      – Нет, – выдохнула Соль. – Но… Пароль: три кольца…

      – Сначала снимите свой водолазный скафандр и умойтесь. О шпионских делах поговорим после ужина.

      Она покорно кивнула и вдруг поняла, что того и гляди упадет прямо на мокрый линолеум. Вот прямо сейчас… Уже падает…

* * *

      В маленькой комнате, так похожей на ее прежнюю, парижскую, темно и тихо. Но тишина не мертвая, как в «Хранилище», живая, наполненная еле различимыми, на грани слышимости, отзвуками. Тиканье часов, шум воды в трубах, гудки авто за влажным оконным стеклом. Непрочный уют, маленький островок, око тайфуна. Между Вчера и Сегодня, между одним боем и неизбежным следующим.

      Лицо мокрое, словно