Аргентина. Нестор. Андрей Валентинов

отметился. Не эмигрант, коренной варшавянин. А вот в Белой армии служил, было дело. В офицеры произведен лично генералом Корниловым во время Ледяного похода, в селе Лежанки. А до этого носил уникальное звание – «походный юнкер». Мало нас тогда, «походных», уцелело, а какие ребята были, зерно к зерну! Горжусь!..

      Замполитрука Белов пожал плечами. Каждый своим гордится. А вот то, что с настоящим белогвардейцем встретиться довелось, и в самом деле интересно. Жаль, никому не расскажешь.

      Крепкие пальцы открыли папиросную коробку, картонный мундштук негромко ударил в столешницу. Александр невольно усмехнулся. Это уже не кино, это Багрицкий, «Дума про Опанаса».

      А штабной имел к допросу

      Старую привычку —

      Предлагает папиросу,

      Зажигает спичку.

      Не предложил. И спички не было, «штабной» обошелся зажигалкой, как и пани подпоручник.

      Сквозь папиросный дым – неяркий блеск монокля.

      – Надеюсь, молодой человек, вы в полной мере осознали свое положение?

      – Вполне, – не стал спорить замполитрука. – Незаконно, в нарушение всех существующих международных соглашений, похищен и доставлен на территорию вероятного противника.

      Рука с папиросой взметнулась вверх.

      – Незаконно! Подумать только!.. И кто это говорит? Комиссар! Да ваш Ульянов-Бланк от таких слов в своем стеклянном гробу перевернется! Нет-с, молодой человек, на войне закона нет, а есть целесообразность. В вашем случае – революционная, в нашем – совсем наоборот… Кстати, в каком высшем учебном заведении изволили грызть гранит науки?

      А тебе дорога вышла

      Бедовать со мною.

      Повернешь обратно дышло —

      Пулей рот закрою!

      Александр Белов взглянул сквозь папиросный дым.

      – Забыл, господин, майор. Память отшибло, такая вот беда.

      «Штабной» невозмутимо кивнул. Подумав немного, извлек из ящика стола маленький медный колокольчик.

      Дзинь-дзинь-дзинь!

      Дверь за спиной отворилась.

      – Познакомьтесь! – улыбнулся господин майор.

      Александр встал, повернулся…

      – Kazimierz, – представился невысокий плечистый крепыш в сером, мышиного цвета костюме.

      – Белов, – шевельнул губами замполитрука.

      – Вот и прекрасно, – подхватил господин майор. – Kazimierz, nasz gość ma złą pamięć[21].

      Тот молча кивнул в ответ. «Штабной» вновь полез в ящик стола, откуда были извлечены два листа белой бумаги. Один лег на другой, крепкая ладонь придавила сверху, разгладила.

      – Господин Белов, не сочтите за труд взять все это в правую руку. Просто зажмите сверху ладонью. А теперь – руку вперед!

      Полюбовался тем, что получилось.

      – Kazimierz!

      Тот, неспешно расстегнув пиджак, сделал шаг вперед. Взмахнул в воздухе правой рукой, лениво, словно воду стряхивал. Раз, другой…

      Тр-р-ресь!

      Верхняя половина обоих листов так и осталась в пальцах,

21

 Казимир, у нашего гостя плохая память (польск.).