Уральская бытовая утварь и посуда XVIII века. Глеб Пудов

промыслами, по большей части достаточны» и перечислял среди прочих: «16 иконописцев, 9 лакировщиков, 19 меднокотельных и литейных, 9 серебряников, 9 чеканщиков, кои чеканят листы к сундукам и делают к ним зеркала, …23 столяра, кои делают ящики (сундуки) деревянные под оковку, 56 мастеров, кои оковывают сундуки» и проч.216 Исключительное значение для художественной жизни не только Урала, но и всей России приобрела невьянская иконопись, пережившая расцвет во II половине XVIII – начале XIX века. Она имела стилевые особенности, отличающие ее от других иконописных школ. В окрестных деревнях также были развиты многочисленные промыслы. Заметным фактом в истории завода стала плавка колыванского серебра, поставляемого в 1750 году Акинфием Демидовым в Петербург для раки Александра Невского.

      Широкую известность в XVIII веке получило в Невьянске производство медных изделий. Они были украшены не только гравировкой и чеканкой, но и росписью под лаком. При этом невьянцы использовали черный лак. Хрустальный, по словам В. А. Барадулина, «оставался привилегией тагильчан»217. Изделия поступали на местный рынок, отправлялись в Сибирь через Ирбитскую ярмарку, в Европейскую Россию – через Макарьевскую и в Среднюю Азию – через Троицк и Оренбург. Производство имело длительную историю. В. де Геннин уже в «Описании уральских и сибирских заводов» (1735) писал о посуде: «при которых [Невьянских заводах – Г.П.] также делаетца на продажу разных рук медная посуда…»218. И. Г. Гмелин упоминал в 1742 году о шести помещениях, в которых делали сосуды из латуни219. Важное значение в вопросе о видах невьянских изделий имеет «Расход из вышеобъявленных припасов для продажи в лавки лавочным сидельцам и на заводские и прочие потребности» (1758), в котором перечисляются предметы из латуни: 2 кумгана, 2 чайника, украшенных чеканкой, 86 подносов, 840 стаканов, 65 стоп с крышками и другие вещи, из красной меди: 49 чашек, братин и ковшей, 14 медеников, 44 котла турецких и проч.220 Это перечисление свидетельствует, что большинство типов изделий, выпускаемых на Урале, было стандартно. Они упоминались уже в реестре продукции Екатеринбургского завода (1734). Другим свидетельством, касающимся истории «дела» медных изделий, является сообщение Б.Б.Кафенгауза о резчике медной посуды Романе Олонцове. Он упоминается в связи с заводскими волнениями в 1762 году221. Приказчик Григорий Махотин, составляя в 1770 году «Книгу мемориальную о заводском производстве», уже назвал это производство «преждебывшим». Это не совсем верно. Возможно, Григорий Махотин писал лишь о временном прекращении производства. Академик Паллас в 1770 году еще видел на Невьянском заводе помещения, где изготовлялись в тот момент колокола и медная посуда222. Известно изделие из красной меди Невьянского завода, датирующееся 1776 годом и имеющее клеймо «Г.С.Я.» («Господина Саввы Яковлева») – фляга с узким горлом223. Кроме того,

216

Там же. С. 285.

217

Барадулин В. А. Уральский букет. Народная роспись горнозаводского Урала. – Свердловск, 1987, С. 19.

218

Геннин де В. Описание уральских и сибирских заводов. С. 614.

219

Gmelin J.G. D. Johann Georg Gmelins… Reise durch Sibirien, von dem Jahr 1740 bis 1743, T. IV. Göttingen, 1752, S. 402.

220

Максяшин А. С. Формирование ассортимента и традиции изготовления медных изделий на Урале (XVIII – первая половина XIX в.) // Народная культура Урала в эпоху феодализма. Сборник научных трудов. – Свердловск, 1991, С. 140—141.

221

Кафенгауз Б. Б. История хозяйства Демидовых в XVIII – XIX вв. Т. I, С. 375.

222

Он же. Уральские заводы П. Демидова в XVIII столетии. С. 131.

223

Хранится в НГИАМ. Инв. № О/Ф 1064. Другие клейма: «МЯС», «SIBIR», «1776». Благодарю за содействие сотрудника музея Валентину Михайловну Мешкову.