Переменчивый месяц октябрь. Бешеные деньги. Владимир Алексеевич Сметанин

это многого стоит. Василий запросто забегал в гости к соседям – попить ли чаю или перекинуться парой слов о наиболее интересных новостях.

      Он начинал этот день в хорошем настроении – сессия заканчивалась, хвостов нет; чего же еще? Правда, несколько омрачало настроение воспоминание о вчерашнем происшествии с тумбочкой, но Вася настойчиво отгонял мысли о нем. После консультации по второстепенному предмету он поспешил в буфет, чтобы слегка подкрепиться беляшом и стаканом кефира. Однако, когда подошла его очередь, эти планы самопроизвольно изменились: заметив на дальней полке слоеные булочки, Пегов попросил у буфетчицы именно такое изделие. Пока труженица общепита, отвернувшись, тянулась за булочкой, он скорыми движениями выхватил из бака у прилавка две парящие жаром сосиски и потянулся ими к карману. Одновременно с этим Вася заметил округлившиеся глаза младшекурсницы, стоявшей за ним, и на мгновение замер. Но буфетчица уже достала булочку, разворачивалась, и он быстро сунул добытое в карман. Обратно его рука показалась уже с денежной купюрой, которую он и вручил женщине в белом колпаке. Пока молодая студентка лихорадочно соображала, что же следует предпринимать в таких случаях, Вася, полный достоинства и, имея булочку в руке, проследовал мимо и исчез из пределов видимости. Очередь ничего не заметила, как и буфетчица, продолжающая снаряжать тарелки неисчислимыми сосисками и котлетами с гарниром. И наливать чай.

      «Что буфету две сосиски, – размышлял довольный Вася, – тьфу!». Так думая, он уже повернул за угол столовой, в которой помещался буфет, как вдруг крепкая рука схватила его за ворот.

      – Иди-ка сюда, ворюга! – раздался сверху голос земляка Петренко, и Васю повлекли за следующий по ходу угол, за которым складировались пустые ящики. – Это ты упер у Леньки деньги? – грозно вопросил Петренко и поднял один из них над головой Василия.

      – Да ты что, Коля? – изумился тот. – Какие деньги? Да ни в жисть! Да там и было-то!..

      – Ты это брось! Там на смартфон скопилось! Понимаешь ты или нет? Родители ему прислали, не коммерсанты, не кандидаты! В депутаты. У них пенсия, понимаешь ты, не почетная, а трудовая! 12 рублей, тысяч то есть. А ты, коз…

      Тут слабо прибитая доска ящика оборвалась и осталась у Николая в руках, а остальной ящик упал на Пегова. Но, впрочем, не причинил последнему большого вреда. Лишь поцарапал нос. Однако вид у него стал, как у тяжелораненого.

      Только Коля не повелся и продолжал, хотя уже и не так грозно:

      – Если ты, козел, говорю, не вернешь копейки, пеняй на себя! Ты меня подставил! У вас что, в Трудовом все такие ворюги?

      – А при чем здесь я? – упорствовал Василий. – Да там и было-то…

      Петренко взял в руки следующий ящик, покрепче.

      – Ладно, – сдался житель Трудового. – Закину я ему деньги обратно, но не сейчас – отдал утром долг, и то не полностью. Сейчас – ни копейки.

      – Когда?

      – Ну, через неделю. Нет, не успею – через десять дней. Сосиску