Веришь, не веришь, а отвечать придется. Лидия Тиграшич

свет.– Дизайнер нетерпеливо дернул приятеля.– Встань вот здесь и не говори у меня глюки.

      Паша недовольно поморщился, чуть не растянувшись от неожиданного рывка и глянул в указанную им сторону, полностью уверенный, что ничего там нет.

      Но… свет был.

      Пляшущий, неровный, неяркий голубоватый свет. Слово «призрачный» как нельзя больше подошло бы для его описания, если бы Паша не боялся подобных слов.

      Недолго посовещавшись, решили не ломиться к нему сломя голову, а присмотревшись из укрытия, определиться с дальнейшими действиями.

      Решить то решили, но тихо двигаться совершенно не умели, потому вели себя похуже слона в пресловутой посудной лавке. Всю живность распугали, если и была оная. Конспираторы, блин. Словом, сами не заметили, как оказались рядом с источником загадочного света.

      Пляшет колдовской огонь, неровным светом своим, вырывая из тьмы видения нереальные. Движутся меж камней, формы причудливой, тени неясные, фигурами на людей похожие. То рука бледная взметнется, то край одеяния на ветру заполощется, то серебро волос рассыплется и истает в тот же миг. Беззвучно движутся тени, слышно только ветра дыхание натужное, да ветвей голых разговор неспешный.

      Словно сон. И не страшный вовсе, а цепенеть заставляющий.

      Стоят парни в немом изумлении и не замечают, что тени все ближе движутся, в круг гостей непрошеных заключая. И горит в их глазах интерес, очень уж на гастрономический смахивающий.

      – Заблудились касатики? – Старушечий голос, хоть и источает приветливость и заботу, но ехидства и насмешки не скрывает.

      Смотрит на парней старуха низенькая, полная. Одетая, явно не по погоде в платье бархатное темное. Большая, вытертая и порядком изъеденная молью, шаль лежит на сутулых плечах, почти полностью скрывая фигуру. Пучок седых волос растрепался и на брошенное гнездо, больше чем на прическу, походит. Лицо как яблоко печеное. Только взгляд слишком молодой да озорной ожиданием блестит.

      – Да.– Едва выдавил из себя Славка, странно высоким, словно вернувшимся в доподростковый период, голосом. Паша же и вовсе только рыбу изображать был способен.– Машина сломалась… Помочь надо бы.

      Старуха явно ждала от них чего- то другого. Не дождавшись, печально и осуждающе головой качнула.

      – Извините, но машины чинить не умеем.– Усмехнулась недобро, продемонстрировав единственный, выживший во рту, зуб.

      – А позвонить нету? -Наконец родил менеджер, вполне достойно копировав Славкин фальцет.– А то у нас не ловит что- то.

      Последнее предложение получилось слишком уж жалобным. Может оттого, что вся эта обстановка пробуждала иррациональный детский страх, что в каждом углу прячется по кракозябре. А стоит спустить ногу с кровати, как в нее вцепятся и утащат в могильно- черную тьму. Весь ужас положения был в том, что спасительного одеяла, под которым ни один монстр не достанет, при себе не было. И тот куцый кусок брезента, в который Пашка единолично