Обреченная. Алеся Троицкая

по уму. Попробуй добыть огонь при помощи палочек, либо поймай паучка в баночку и понаблюдай за его жизнью. Только отвяжись от меня!

      – Ладно, – принял обиженный вид парень. – Свои секреты оставь при себе. Но дай хотя бы посмотреть, что ты вытянула из скучной коробочки. – И, не дожидаясь моего разрешения, он проворно выхватил медальон из моих рук.

      Когда он покинул мои пальцы, мне сразу стало не по себе. Меня кольнуло ощущение утраты и беззащитности.

      В глубине моей сущности стал просыпаться неведомый доселе гнев. Вскочив на ноги и при этом с грохотом опрокинув стул, я со всей силы ударила Ромку в плечо. Опешив от такой реакции, он упал, приземлившись на пятую точку. А медальон, тревожно звякнув, откатился в сторону.

      – Мирослава, ты бешеная дура! Ты что творишь?! – заорал парень, привлекая внимание всего класса.

      – Никогда не смей трогать мои вещи! – медленно, с расстановкой проговорила я, указывая на него пальцем. – Иначе в следующий раз я тебе переломаю руки.

      Не знаю, насколько я была устрашающа в эту секунду, но на лице одноклассника отразился реальный страх.

      ***

      Коридоры школы были еще пусты, когда я спешно их пересекала, направляясь в женский туалет. Закрыв дверь на щеколду, я прислонилась к ней с обратной стороны и сделала пару успокоительных вдохов и выдохов.

      С трясущимися руками я подошла к раковине, над которой висело мутное зеркало, и не сразу решилась в него посмотреть. Не знаю, кого я боялась там увидеть: перевоплотившегося демона или еще какого-нибудь монстра.

      Но на меня, как и всегда, взирала миловидная молодая девушка с миндалевидными, бледно-зелеными глазами, в зависимости от освещения становившимися либо светлее, либо темнее, с длинными, до пояса, и гладкими, как стекло, волосами цвета созревшей пшеницы, высокими подчеркнутыми скулами и пухлыми губками. Конечно, кто-то мог считать меня красивой, но самой себе я казалась слишком слащавой и, чтобы сильно не привлекать к себе внимание, старалась одеваться скромно и незаметно. Меня бесило, что все пытались дружить со мной только из-за моей внешности. Наверное, поэтому у меня практически не было настоящих друзей.

      «А сейчас я автоматически лишила себя еще одного…»

      Как будто поняв мое настроение, медальон, висевший на моей шее, потускнел. Или из-за отражения в грязном зеркале он казался блеклой медяшкой. Охладив лицо водой из-под крана, я направилась в медкабинет с целью выяснить, что случилось с Викторией.

      Предварительно постучав в дверь с табличкой «Медпункт» и фамилией нашего школьного врача, я вошла внутрь. Там пахло хлоркой и медикаментами, отчего в носу защекотало, и мне захотелось чихнуть. Поборов это желание, я вошла и присела на кушетку в ожидании, так как внутри никого не оказалось. «Странно», – подумалось мне. Врачиха никогда не оставляет свой кабинет открытым, даже если отлучается на пять минут. На столе лежали открытые карточки, которые она заполняла до того, как покинуть кабинет. Я с любопытством их просмотрела, надеясь увидеть карточку Виктории.