Зона поражения. Глеб Гурин

Александр, – Для начала будем думать. И думать будем хорошо. Потому что, если еще раз лоханёмся, делать в Белореченске нам будет больше нечего. Никто нас здесь уважать уже не будет.

      – Да чё тут думать? – подал голос рослый брюнет – один из парней, которые до этого смотрели фильм на планшете, – По-моему, всё ясно – Пугач продаётся русским. Надо гасить суку!

      – Да?! – раздраженно скривился Шелест, – А мне ни хрена не ясно! Он же, гандон, осторожный! Не дал же согласия. Так за что мы его будем гасить? Для этого народ нужно собрать, у самих нас ничего не получится. А народ соберём – что мы им скажем? Что будем мэра снимать, потому что ему хмырь столичный предложил с Россией работать? Но никто же не слышал, что он согласился.

      – Но он и не отказывался, – подал голос Кот, – если бы он вообще не допускал такой возможности, то отказался бы сразу, да еще и Зинченка ментам сдал бы.

      – Кот дело говорит, Саня, – одобрил слова товарища Кузьма, – Пугач просто думает, как своей жопой на больше стульев сесть.

      – Так и есть, и мы все это знаем, – согласился с ним Шелест, – но нужно бить наверняка, понимаешь? Что бы уже не встал, – мужчина снова обратился к Ярославу, – давай прослушаем, что ты там записал.

      Парень растерянно посмотрел на него и сказал:

      – Дело в том, что мой приёмник пока только передаёт, но не записывает. Так что никакой записи нет.

      – А сразу сказать нельзя было?! – накинулся на него мужчина, – Может, ты всё это придумал, чтоб нас подставить? Может, ты тоже к ним переметнулся?!

      – Да ты чего? Я же свой! Как ты вообще на меня такое можешь думать?! Я же всегда…

      Голос Ярослава дрогнул, и, казалось, он вот-вот заплачет.

      – Да знаю я, что свой, – с улыбкой произнёс Александр, – только вот без доказательств нам мало кто поверит. Разве что такие вот свои, как и ты. Остальные уже сидят тише воды-ниже травы. Всем надоело воевать, они уже не хотят протестовать ни против чего. Вот в чём проблема. Бедность убивает в людях патриотизм.

      – Но в нас же не убила, – твёрдо сказал Ярослав.

      – Не все люди рождены быть свободными, большинство всегда будут рабами.

      На некоторое время в офисе повисла тишина. Все напряженно обдумывали ситуацию.

      – Ну смотри, Сань, – нарушил молчание Кот, – если у них получится всё это провернуть, тогда к нам по любому возникнут вопросы – куда мы смотрели?

      – А я не говорю, что мы просто будем сидеть сложа руки и смотреть на всё это. Я говорю, что нужно всё хорошо продумать. Ты, Ярик, завтра сможешь записать их разговор на диктофон?

      – Ну-у-у… – протянул парень, – нужно будет поковыряться в деталях… Может, что-то и получится.

      – Да ты не мудри, – вновь вмешался в разговор высокий брюнет, известный в кругах «Новой власти» как Чёрный, – просто возьми обычный диктофон и подсоедини к своему этому приёмнику.

      – Можно так сделать? – в упор глядя на Ярослава, спросил Шелест.

      – Можно и так, – пожал плечами тот.

      – Ну тогда организуйся на завтра. Только смотри, чтоб твоя аппаратура нас не подвела.

      – Хорошо,