Пробуждение Левиафана. Джеймс С. А. Кори

словно затверживая стих из Писания. Миллер кивнул, и она кивнула в ответ – точь-в-точь пара птиц в брачном танце.

      Съемная нора состояла из трех помещений, раскрашенных в бежевый с черными пестринками, – кухни, ванной и жилой комнаты. Выдвижная койка в комнате ломалась и чинилась столько раз, что уже отказывалась убираться. Здесь, вблизи центра вращения Цереры, искусственная гравитация почти не ощущалась. Воздух пропах старыми белковыми дрожжами и грибами. Местная пища – стало быть, тот, кто сломал девице койку, не платил за обед. А может, заплатил, а девица предпочла потратить средства на героин, алкоголь или МСК[5].

      В любом случае это ее дело.

      – Дальше кве? – спросил Миллер.

      – Буми пш-ш – как воздух из шлюза, – хихикнула девица. – Аж башкой вдарился, понял?

      – Понял, – согласился Миллер.

      – Теперь все крутые новые. Выше крыши. Я завязала.

      – А Буми?

      Девушка медленно, с башмаков и до узкополой шляпы, оглядела его. Миллер хмыкнул. И слегка оттолкнулся от стула, так что при здешней низкой гравитации его приподняло в воздух.

      – Он объявится, я спрашивал, кве си? – сказал детектив.

      – Комо но, – согласилась девица. «Почему бы и нет».

      Туннель за дверью был бы белым, если б не слой грязи. Шириной в десять метров, туннель полого поднимался в обе стороны. Светодиодные лампы даже не пытались притвориться солнечным светом. Примерно в полукилометре отсюда кто-то так расколотил стену, что проглядывала коренная порода, а починить никто еще не собрался. Может, и не соберутся. Так глубоко, к самому центру вращения, туристы не спускаются.

      Хэвлок шел к их кару[6], высоко подпрыгивая на каждом шагу. Он редко захаживал на уровни с низкой гравитацией, и здесь ему было не по себе. Миллер всю жизнь прожил на Церере, но и его, правду сказать, кориолисова сила малость покачивала.

      – Итак, – начал Хэвлок, набрав код места назначения, – ты повеселился.

      – О чем это ты? – спросил Миллер.

      Загудел, оживая, электромотор, и кар покатился по туннелю, поскрипывая пенопластиковыми шинами.

      – Показал землянину, как говорят на внешних мирах, да? – спросил Хэвлок. – Я и половины не понял.

      – Нет, это не астеры морочили землянина, – объяснил Миллер. – Тут разница между бедняками и образованными людьми. Хотя я и вправду малость позабавился.

      Хэвлок рассмеялся. Он умел принимать шутки в свой адрес без обид. Оттого ему так хорошо давались командные игры: футбол, баскетбол, политика.

      Миллер в эти игры играть не умел.

      Церера, портовый город Пояса и внешних планет, с диаметром двести пятьдесят километров, могла похвалиться десятью тысячами километров коридоров в несчетных слоях. Чтобы раскрутить ее до 0,3 g, лучшие умы инженерно-производственного концерна «Тихо» трудились полпоколения – и до сих пор изрядно гордились собой. Сейчас на Церере было больше шести миллионов постоянного населения, а тысяча кораблей, причаливавших ежедневно, увеличивала его и до семи.

      Платина, железо и титан

5

Видимо, имеется в виду мескалин.

6

Здесь: открытая электрическая тележка.