Тест на отцовство. Эмилия Грант

вишенка на торте, Мирохин. Надеюсь, в аду его будут жарить с особым усердием.

      В комнату я вернулась разгоряченная и злая донельзя. Маша и Вика, мои соседки, синхронно повернулись ко мне и уронили челюсти.

      – Ты чего? – первой очнулась Вика Тобольцева, снимая наушники со своей русалочьи-зеленой макушки.

      Если после института она так и пойдет работать в школу, – с пирсингом в языке и тоннелем в правом ухе, – она, наверное, будет самой популярной химичкой в истории педагогики.

      – Неужели этот гад влепил тебе четверку? – испуганно предположила Маша.

      Она как никто понимала мою зацикленность на оценках. Если и был в педе еще один ботан вроде меня, то только Маша Рунина. Я лично будила ее по ночам, когда она кричала и, потная, металась по подушке, потому что ей снились заваленные экзамены.

      – Меня отчисляют, – выдала я и опустилась на свою кровать. Кровать, которую мне, явно, придется скоро освободить.

      Девчонки дали мне выговориться. Вика прерывала мой рассказ короткими, но емкими матерными восклицаниями, Маша просто ахала и качала головой.

      – Надо засудить этого урода, – вынесла вердикт Тобольцева. – Или дождаться в темном переулке и отпинать по почкам так, чтобы он еще года два ссался кровью!

      – Прекрати, – Маша брезгливо поморщилась. – Лен, ты уверена?

      – В чем? Что он пытался меня изнасиловать?

      – Ну, формально это не было насилие… – протянула Рунина. – Он предложил… Неважно. Ты уверена, что готова пожертвовать дипломом ради этого? Тебе один год остался.

      – Погоди, – Вика подняла руку. – Ты хочешь, чтобы Ленка дала этому старперу?!

      – Я ничего не хочу, но ведь стоит хотя бы подумать…

      – А вот сейчас лучше помолчи, – в голосе Тобольцевой прозвучала угроза. – Ты человек вообще?! Ни один диплом этого не стоит. Пошел он в сраку, ясно тебе?!

      – Но четыре года… Красный диплом… – вяло настаивала Маша. Вяло – потому что споры с Викой всегда заканчивались не в пользу ее оппонентов. И неважно, кто был прав на самом деле.

      – Да дело не только в дипломе, – я потерла виски. – Я могла бы что-то придумать… Заочка, в конце концов. Другой вуз… У меня теперь ни денег, ни жилья. А возвращаться к матери…

      – Стоп! – Вика мотнула головой. – Даже не думай. Тебе повезло, что у тебя есть я?

      – Ты подвинешься и уступишь половину кровати? – съязвила я.

      – Лучше. Моя старшая сестра скоро родит, – Тобольцева довольно улыбнулась.

      – И?

      – А она – секретарша в крутой конторе. Богатый чувак, гонщик… Он и в офисе-то почти не бывает. Так, для виду. Работа – не бей лежачего, ясно?

      – И?

      – И, и… Ну ты, Баженова, тормоз! – фыркнула Вика. – Ей поручили найти замену на время декрета. А это три года минимум. Если она вообще потом вернется! Возьмет тебя за милую душу, надо только прийти – и понравиться ей и боссу. С ней все как два пальца, она всю беременность