Запах соли, крики птиц. Камилла Лэкберг

На всякий случай.

      Патрик с Мартином изумленно посмотрели друг на друга. Они и не думали об этом спрашивать, даже не смея надеяться на такую удачу. А теперь у них, возможно, появится вещественное доказательство, которое приведет их к человеку, угрожавшему Марит.

      Керстин вернулась с толстой пачкой писем в пластиковом пакете и высыпала их на стол перед полицейскими. Боясь попортить улики больше, чем их уже испортили почта и руки получательниц, Патрик только осторожно пошевелил послания шариковой ручкой. Они по-прежнему находились в конвертах, и он почувствовал, как у него сильнее забилось сердце при мысли о том, что под приклеенными к ним марками, возможно, имеется прекрасный доказательный материал в форме ДНК.

      – Можно нам взять их с собой? – спросил Мартин, тоже с надеждой глядя на кучу писем.

      – Да, берите, – устало согласилась Керстин. – Уносите, а потом сожгите это дерьмо.

      – А кроме писем вам никаких угроз не поступало?

      Керстин снова села и напряженно задумалась.

      – Даже не знаю, – с сомнением сказала она. – Нам иногда кто-то звонил, но, когда мы поднимали трубку, там ничего не говорили, а просто молчали, пока мы ее не клали. Однажды мы даже попытались проследить номер, но явно вышли на мобильный телефон с предоплаченной картой. Поэтому узнать, кто звонил, не удалось.

      – Когда был последний из этих звонков? – Мартин напряженно ждал, занеся ручку над блокнотом.

      Керстин задумалась.

      – Ну-у… когда же это могло быть? Может, недели две назад? – Ее пальцы вновь нервно завертели кольцо.

      – И это все? Больше никто не мог хотеть причинить Марит вред? Какие у нее, кстати, были отношения с бывшим мужем?

      Керстин долго медлила с ответом. Бросив взгляд в прихожую и убедившись, что дверь в комнату Софи закрыта, она наконец сказала:

      – Поначалу было тяжело, в общем-то, довольно долгое время. Но последний год прошел спокойнее.

      – В каком смысле тяжело? – спросил Патрик, а Мартин продолжил записывать.

      – Он не мог смириться с тем, что Марит его оставила. Они ведь жили вместе с самой юности, правда, по словам Марит, их отношения уже много лет как оставляли желать лучшего, если вообще когда-нибудь и были хорошими. Честно говоря, ее немного удивила столь сильная реакция Улы, когда она сообщила, что хочет переехать. Но Ула… – она поколебалась, – Ула испытывает некую потребность в контроле за ситуацией. Все должно быть чинно и размеренно, а уход Марит нарушил установленный порядок. Пожалуй, больше всего его задело именно это, а не то, что он ее потерял.

      – Он когда-либо применял против нее физическую силу?

      – Нет, – с сомнением произнесла Керстин и вновь с беспокойством взглянула на дверь Софи. – Вообще-то смотря что считать применением силы. Думаю, бить он ее никогда не бил, но мне известно, что в некоторых случаях хватал за руки, отпихивал, ну и вроде того.

      – А как им удалось договориться относительно Софи?

      – Это как раз одна из тех вещей, по поводу которых они поначалу много ругались. Марит сразу переехала