Номенклатор. Книга первая. Игорь Сотников

своих отношений с друзьями и природной скромности много не попросит, а лишь столько, сколько тебе не жалко. А тебе ради преотличнейшего товарища Грехория Аскуллы ничего не жалко, и как результат, ты продан на невольническом рынке в качестве бесправного раба. – Пустив слезу, раскрыл-таки Уникум все те скрываемые им обстоятельства с ним случившиеся, которые и привели его жизнь когда-то гражданина к гражданской смерти.

      – Не хотите, не верьте, – с обиженным видом делает чуть громче чем раньше добавочное заявление Уникум, – но потом на меня не ропщите за то, что я вас не предупреждал о том, что из себя представляет Грехорий Аскулла, человек без уважения и обязательств перед чужими головами и ногами, по которым он без всяких оснований и обоснований этого своего поступка оттопчется, невозмутимо глядя вам в глаза, а затем вас оставит осмысливать происхождение причин для этого его, ужасно больного для ваших отдавленных ног поступка.

      Ну а от таких провокационных слов Уникума, провоцирующих твой возмущённый дух таким необоснованным подходом этого Грехория Аскулла к людям со стороны, ты закипаешь в праведном гневе, и решительно так посмотрев на своего противника, Грехория Аскуллу, делаешь заявление. – А это мы сейчас посмотрим ему в глаза, и кто кому ещё отдавит крепко ноги. – С чем ты, крепко вступая на мостовую, как бы предупреждал Грехория Аскуллу о последствиях его непредусмотрительных шагов в твою сторону.

      А Грехорий Аскулла, как он был известен тебе, и сам находящийся до этого момента в некотором напряжении и небезосновательном предубеждении против вас, вдруг появившихся в этом заброшенном от людских взглядов проулке, – и пискнуть не успею, зарежут и даже не спросят о моих политических взглядах и убеждениях, – само собой, готов был воспротивиться всему этому хотя бы потому, что он был большим политиком и считал, что погибать без идейно недостойно политического ума.

      И вот когда ты с такой беспримерной нарративностью во взгляде на него выдвинулся в его сторону, то Грехорий Аскулла, вдруг поняв только сейчас, что он не шибко-то и смелый и ему ещё жить охота, отморозившись в лице, застыл на месте, ещё одну истину сейчас поняв – его ноги вместе с мозгами одуревают, когда на него вот так немигающим взглядом, с готовностью прибить смотрят, и навстречу к нему и этому событию идут.

      И вот ты практически находишься в шаговой доступности от Грехория Аскуллы, кто уже не занимает собой весь дорожный проход, а он сместился чуть в сторону, с готовностью сбоку тебя пропустить. И ты бы в прошлое время, когда ничего не знал и знать не знал о Грехории Аскулле, прошёл бы мимо него, хоть и с притиркой к нему, и выразил бы даже ему благодарность за его выдержку в деле втягивания своего живота. Но сейчас, когда Уникум раскрыл твои глаза на подлейшую суть Грехория Аскуллы, кто и живот не посчитает нужным втягивать и будет на тебя дышать несварением своего желудка, которому другого выхода не дали, вот он и переваривается так в тебя кислейшим образом, ты ему за всё воздашь