Обретая счастье. Виктория Лукьянова

воим обожали перемыть косточки.

      – Только не говори, что все знают, – выдохнула, опускаясь на стул.

      Эмма покачала головой и нагнулась, чуть ли нырнув под стол. Вскоре передо мной стояла коробка с конфетами и кружка с бодрящим кофе, который я принесла с собой. Наши маленькие посиделки в ее кабинете. Что же, клиника как год заполучила отличного специалиста, который уверенной и твердой рукой управляла отделением. Эмма стала отличной коллегой и у нее всегда были вкусные конфеты к чаю.

      – Так ты не ответила, как прошло свидание.

      Она изогнула бровь, выжидающе всматриваясь в меня. Я же растерянно опустила глаза, стыдясь того, как прошло то самое свидание. Хотелось бы просто стереть память или изобрести машину времени. Вернуться в прошлое, заставить себя остаться дома, а не ехать в ресторан. Тогда бы я не испортила платье, разлив на себя бокал красного вина и не опозорилась бы на глазах у прочих посетителей, как это случилось на том самом злополучном свидании. И почему мне так не везло?

      – А если я скажу, что свидания не было.

      – Тогда ты солжешь. Потому что я знаю, что ты с ним встретилась.

      – И это было худшее, что со мной происходило за последний год.

      Я выдохнула и перестала спорить. Еще одно отличное качество, которым обладала Эмма – ее непробиваемость. Если она ставила цель, то всегда добивалась ее. Вот и место руководителя отдела заполучила, и это спустя чуть больше полугода, как она стала работать в клинике. А ведь после возвращения из Америки у нее не было ни связей здесь, ни опыта. Но об этом она, конечно же, никому не рассказывала, но то ли удача, то ли реальное упорство, и вот передо мной успешный молодой специалист в кресле руководителя.

      – Кстати, Иванов тоже на тебя посматривает.

      Я горько усмехнулась и отправила конфету в рот. Передернув плечом, вспомнила того самого Иванова.

      – Надеюсь, его заботит исключительно мое здоровье, – показала Эмме язык. Но она отрицательно покачала головой, обнажая ровный ряд белоснежных зубов. – Вам лишь бы сплавить меня в чьи-нибудь крепкие мужские руки.

      Эмма подмигнула, выбрав круглую конфету с молочной начинкой.

      – Заметь, про крепкие руки сказала ты. А что не так с руками того парня? Как его зовут? Дима?

      Я кивнула, чувствуя, как на языке разливалась горькая сладость – удивительный вкус. Жаль, мне таких конфет никто не дарит. Странно конечно, пусть мы и частная клиника, где за каждое телодвижение врача клиент платят рублем, но и от конфет или иных съедобных подарков никто не отказывается. Наверное, это наш менталитет или привычка, которая вплелась в цепочку ДНК и передается теперь из поколения в поколение.

      – Да, Дима, – подтвердила, потянувшись ко второй конфете. – И нет, у него не такие крепкие руки, которые требуются моему шикарному телу.

      Эмма рассмеялась, прикрывая глаза. Мне нравился ее смех – такой чистый и звонкий, и такой душевный. Так и хотелось улыбаться в ответ, чем я и занималась, пытаясь выбрать новую конфету.

      – Не мучайся. Возьми вот эту, квадратную, – отсмеявшись, произнесла Эмма. – Так что насчет Иванова? У него-то руки крепкие.

      – Он проктолог! – возмутилась, отправляя вторую конфету в рот.

      Эмма вновь рассмеялась. На ее красивых темных глазах, увенчанных черными густыми ресницами, проступили слезы. Порой мы так развлекались в обеденный перерыв – смеялись без устали, а после отправлялись по своим делам. Я закапывалась в бухгалтерских бумажках, Эмма руководила отделом, принимала пациентов и просто была отличным собеседником. И, конечно же, отличным другом. Я вновь взглянула на нее, наслаждаясь смехом, и улыбнулась в ответ.

      – Хотя, – призадумалась, поднимая глаза к потолку. – Нет, я пока на такое не готова.

      – Но вам было бы весело.

      – Обсуждать за ужином чьи-то… ммм. Задницы? Ты знаешь, сколько у него пациентов проходит за один рабочий день? Я вот знаю. И меня удивляет.

      – Ох, Маш, да я не об этом. У него отличное чувство юмора и он разведен. У него есть сын. И он не против с тобой пообщаться. Поближе, – подмигнула, коснувшись губами кружки. – Кстати, он лучший в городе проктолог. Так что понятно, откуда у него такие очереди.

      Я покачала головой и отказалась от столь заманчивого предложения.

      – Эмма, с каких пор ты стала сводницей? – подмигнула в ответ. – Может, пора и тебе с кем-нибудь сходить в ресторан?

      Она отмахнулась, рассматривая полупустую коробку. На ее губах застыла улыбка. Ну вот, я опять осеклась. Знала же…

      – Прости. Не нужно было.

      Эмма подняла глаза и покачала головой.

      – Знаешь, может ты и права. Я засиделась в четырех стенах. Дом-работа. Работа-дом. Мой маршрут настолько скучный и предсказуемый, что даже подруги смеются.

      Выдохнув, я прикоснулась к своей кружке с остывшим кофе. Конфеты есть расхотелось, а вот запить чувство горечи и одиночества крепким черным кофе бессмысленно. Будет горчить уже по-настоящему.

      – Пожалуй, предложу Иванову