Лель, или Блеск и нищета Саввы Великолепного. Леонид Бежин

такое сбылось. Впрочем, строки, похоже, пророческие, а это значит, что Бог как раз и даст – попустит за наши-то грехи («Мне отмщение, и Аз воздам»), и все предсказанное неминуемо осуществится. Слишком красиво живем – посеребрили свой век, искусство возвели в религию. И счастье лишь в том, что жить в эту пору прекрасную – пору торжества зверя – многим уже не придется.

      Мне-то, старому, пишущему эти записки, – наверняка не придется. Я и так уж зажился. Многих проводил в последний путь, постоял с поникшей головой у отверстой могилы и теперь жду Гермеса – провожатого для своей собственной души.

      Папка третья

      Портреты художников

      Этюд первый

      Говорит сам Господь

      Я часто читаю девяностый псалом царя Давида. Другие псалмы я, держа в руках очки, то отдаляя их от глаз, то, наоборот, приближая к глазам, чтобы взять нужный фокус, разбираю по книге, а этот – твержу наизусть. От постоянного повторения я его запомнил как «Отче наш». И сейчас, переписывая псалом, я лишь знаки препинания, подчас причудливые, расставляю по псалтыри, доставшейся мне от моей набожной матушки – Прасковьи Федоровны. Матушка покойная читала псалтырь непрерывно, как полагается в монастырях.

      Я не столь усерден в чтении, но девяностый псалом для меня – спасительная молитва, уберегающая от всякой напасти и лиха, «от страха нощнаго, от стрелы, летящия во дни», от козней дьявольских. Молитва и упование на благую помощь Божию.

      Да и не только для меня – для всех православных, поскольку я здесь, понятное дело, не особо показательный пример, не исключение.

      Так-то оно так, но не все замечают одну особенность этого удивительного псалма, на которую пишущему, однако, стоит обратить внимание. Примерно до середины девяностого псалма повествование ведется от лица царя Давида, его вдохновенного слагателя, а во второй части говорит уже… Сам Господь. Причем никакого перехода от авторского повествования к прямой речи нет – так же как и нет никаких вводных слов и пояснительных ремарок.

      Просто поворачивается некий невидимый рычажок, сменяется регистр, и звучит голос Бога:

      Не приидет к тебе зло,

      И рана не приближится телеси твоему,

      Яко Ангелам Своим заповесть о тебе,

      Сохранити тя во всех путех твоих.

      На руках своих возьмут тя,

      Да не когда преткнеши о камень ногу твою,

      На аспида и василиска наступиши,

      И попереши льва и змия.

      Яко на Мя упова,

      И избавлю и: покрыю

      И, яко позна имя Мое.

      Воззовет ко Мне, и услышу его:

      С ним есмь в скорби,

      И изму его, и прославлю его,

      Долготою дней исполню его,

      И явлю ему спасение Мое.

      Такое может сказать лишь Бог, поскольку все это в Его власти. Только Он способен повелевать ангелами, укрощать диких зверей и слышать тех, кто познал Его святое имя.

      До этого же было:

      Живый в помощи Вышнего,

      В