Повести для детей. Восемь произведений в одной книге. Аркадий Гайдар

руку за ремень и, чуть прищурив глаз, хитро посмотрел на офицера.

      – Тебе говорят! – повторил офицер. – Ты оглох, что ли?

      – Никак нет, не оглох, господин лейтенант, а не мое это дело – ваши гардеробы перетаскивать.

      Солдат повернулся и неторопливо, вразвалку пошел вдоль поезда.

      – Грегуар!.. – выкатив выцветшие глаза, крикнула старуха. – Грегуар, найди жандарма, пусть он арестует, пусть отдаст под суд грубияна!

      Но офицер безнадежно махнул рукой и, обозлившись, внезапно ответил ей резко:

      – Вы-то еще чего лезете? Что вы понимаете? Какого вам жандарма – с того света, что ли? Сидите да помалкивайте!

      Тимка неожиданно высунулся из окошка:

      – Эгей! Борька, мы здесь!

      – Ну, как вы там?

      – Ничего… Мы хорошо устроились. Отец на вещах сидит, а меня матрос к себе на верхнюю полку в ноги пустил. «Только, говорит, не дрыгайся, а то сгоню».

      Вспугнутая вторым звонком толпа загомонила еще громче. Отборная ругань смешивалась с французской речью, запах духов – с запахом пота, переливы гармоники – с чьим-то плачем, – и все это разом покрыл мощный гудок паровоза.

      – Прощай, Тимка!

      – Прощай, Борька! – ответил он, высовывая вихор и махая мне рукой.

      Поезд скрылся, увозя с собой сотни разношерстного, разноязычного народа, но казалось, что вокзал не освободился нисколько.

      – Ух, и прет же! – услышал я рядом с собой голос. – И все на юг, все на юг. На Ростов, на Дон. Как на север поезд, то одни солдаты да служивый народ, а как на юг, то господа так и прут!

      – На курорт едут, что ли?

      – На курорт… – послышалось насмешливое. – Полечиться от страха, нынче страхом господа больны.

      Мимо ящиков, сундуков, мешков, мимо людей, пивших чай, щелкавших семечки, спавших, смеявшихся и переругивавшихся, я пошел к выходу.

      Хромой газетчик Семен Яковлевич выскочил откуда-то и, пробегая с необычной для его деревянной ноги прытью, заорал тонким, скрипучим голосом:

      – Свежие газеты!.. «Русское слово»!.. Потрясающие подробности о выступлении большевиков! Правительство разогнало большевистскую демонстрацию! Есть убитые и раненые. Безуспешные поиски главного большевика Ленина!..

      Газету рвали из рук – сдачу не спрашивали.

      Возвращаясь, я взял чуть правее шоссе и направился по узкой тропке, пролегавшей меж колосьев спелой ржи. Спускаясь в овраг, я заметил на противоположном склоне шагавшего навстречу человека, согнувшегося под тяжестью ноши. Без труда я узнал Галку.

      – Борис, – крикнул он мне, – ты что здесь делаешь? Ты с вокзала?

      – С вокзала, а вы-то куда? Уж не на поезд ли? Тогда фьють… опоздали, Семен Иванович, поезд только что ушел.

      «Ремесленный учитель» Галка остановился, бухнул тяжелую ношу на траву и, опускаясь на землю, проговорил огорченно:

      – Ну и ну! Что же теперь делать мне с этим? – И он ткнул ногой в завязанный узел.

      – А тут что такое? – полюбопытствовал я.

      – Разное…