Призрак. Алексей Игоревич Гаврилов

заметила мое состояние:

      – Не обольщайся! Все только начинается. В твоей профессии очень важно следить за последовательностью речи собеседника – контрагента, отмечать маркеры в его речи – те моменты, слова, значения и трактовки, за которые можно «ухватиться» и сделать соответствующие выводы или заключения: врет ли собеседник, пытается ли ввести тебя в заблуждение, срисовать его эмоциональную картину, понять, наконец, модель поведения твоего контрагента и выявить соответствующие отклонения в уже построенной модели.

      Она снова уткнулась в монитор ноутбука, ненадолго замолчала, затем продолжила:

      – Сегодня будем изучать различные психотипы людей и их поведенческие особенности…

      …

      В таком режиме мы прозанимались до двух часов дня. Затем был обед. И мое дебютное знакомство с Вороном, инструктором по огневой подготовке. Он меня познакомил с одним из видов винтовок. Я немного пострелял и поучил теорию.

      Затем наступил вечер. Я был доволен собой и немного уставший от свалившегося на меня большого объема информации. Поэтому вечером я даже не заметил, как на автопилоте дошел до раздевалки и переоделся в деловой костюм, который благополучно оставил здесь со вчерашнего дня.

      – Слышал, парень, ты делаешь успехи! Второй день, а уже в дневнике одни пятерки!

      Я вздрогнул, от неожиданности, конечно же. Потому что голос в пустой раздевалке был для меня полной неожиданностью. Я даже немного ступил:

      – В каком дневнике? – тупо спросил я, поворачиваясь к источнику звука.

      – Да я это фигурально высказался! Ты чего, Кирюха, утомился что ли от всех этих наук? – с улыбкой спросил Степаныч.

      Если честно, я был очень рад его видеть. Мы с ним не виделись со вчерашнего дня, но я, если честно, уже успел соскучиться по этому суровому и большому дядьке.

      – Есть немного, – ответил я и подошел, чтобы пожать ему руку, – Много интересной информации.

      – Я так и понял, – сказал Степаныч, – Пошли, «проветримся», заодно есть короткий, но важный разговор, – Степаныч кивком показал мне в сторону выхода из раздевалки.

      – Не вопрос, – ответил я, закрыл свой вещевой шкафчик и пошел на улицу за Степанычем.

      – Помнишь я тебе говорил про сроки обучения? – сразу с ходу, как только мы оказались на улице, спросил Степаныч.

      – Конечно! Три месяца, затем какой-то экзамен, если выживу – буду убийцей, – в шуточной манере ответил я.

      – Чудненько! Только теперь не три месяца, а за два должен уложиться, – Степаныч остановился и испытующе поглядел на меня.

      – Два, так два! – пожал я плечами, – Не вижу в этом никаких проблем, мне здесь нравиться. Нужно будет в два раза больше работать, значит будем работать!

      – Не в два, а в одну целую тридцать три десятых раза больше – на сто тридцать процентов больше, другими словами, – произвел математический расчет Степаныч.

      Он немного помолчал, достал из кармана не большую сигару и раскурил