Ячейка. София Брюгге

все еще сидела, не шевелясь. Гарс оттолкнулся от стола, подошел и стал рассматривать готовый набросок. Он шумно втянул носом воздух, приоткрыл рот, но не произнес ни слова.

      В комнате сквозила тишина. Наконец Хелин подалась вперед:

      – Можно я…? – и ее вопрос повис в воздухе.

      Ян развернул к ней дощечку.

      Это была она, это было ее лицо. От светлых бровей, миндалевидных глаз и до широкой линии рта с чуть приподнятой верхней губой и тяжеловатым подбородком. Не настолько поставленная кисть, как в более поздних портретах художника, но достаточно, чтобы безошибочно определить, кто изображен, даже на черновом рисунке. Точно переданный взгляд, но вместе с ним какая-то возвышенность и одухотворенность. Хелин никогда не могла подумать, что кто-то увидит ее так. Она бы даже назвала девушку на портрете красивой.

      – Спасибо, – услышала она со стороны свой голос, – Спасибо, – повторила Хелин снова.

      Вдалеке пробило три часа. Все в комнате вздрогнули и спешно засобирались. Пес взвился и принялся путаться под ногами, перебегая между людьми и пробуя заходы с разных сторон.

      – Кузина, молвите камо24 и я некосненно вас сопровожу, – вызвался консул, неожиданно подавая девушке руку.

      – Я… – Хелин смотрела на Иоанна. Придя в себя, она развернулась к ученому, – …Сейчас же должен подойти мой супруг.

      Ян собирал свой дорожный набор. Набросок лежал около него на столе.

      – Сюда? – Гарс выглядел застигнутым врасплох.

      – Ну… да, – удивленно посмотрела на него путешественница, – Сюда. На второй этаж.

      – …Как скажите, кузина, – пробормотал консул. Хелин замерла.

      Его лицо. Почему ее коллега выглядел так, словно слышал эту новость впервые?

      Голова наливалась тяжестью. Что-то не так.

      Девушку начало затапливать осознание, что что-то происходит неправильно. Слишком много странностей в поведении такого человека как Гарс. Что это было за «как скажите»? Что творится? Внезапно – Хелин почувствовала, что ей не хватает воздуха. Как он может не знать о возвращении Годарта? Следом принялись накатывать другие вопросы. Мелкие детали, которых за все время в комнате скопилось слишком много. Почему он не ждал ее перед входом в гостиную, как они условились? Почему глядел на нее с таким подозрением? Был поникшим и настаивал на создании портрета? Что..? Что..?

      Она побледнела. Гарс смотрел на нее.

      Этот человек не имел ни малейшего понятия о том, что консул должен был знать гарантированно.

      – Я посижу сде, – вторгся голос Яна, – Благого вечера вам с Божьей помощью. И, фрау ван Асперен, спасибо за утешное общество.

      Нужно было остановить это. Все выходило из-под контроля. Что не так с Гарсом? С его настроением и словами? Откуда эти проблемы с памятью? Нехарактерное поведение? Что за человек находится сейчас с ней рядом?

      Ученой хотелось кричать.

      – Иоанн, вы… – в страхе начала девушка,

24

Камо – куда