Дорога в Китеж (адаптирована под iPad). Борис Акунин

поговорит с той стороной. На этой, как ты знаешь, всё согласовано, – отвечал Вика, поглядывая на гостя: сразу ли тот понял, сколь необыкновенную женщину перед собою видит. – Вторым пунктом я еще не занимался, но затруднений с ним не жду.

      Ларцев спросил:

      – Что за второй пункт?

      – Ты ведь беглый каторжник. Но это ничего. Мой начальник организует тебе полную амнистию. И, разумеется, мы поможем тебе восстановиться в правах дворянства – согласно указу пятьдесят шестого года о декабристах.

      – Зачем? – пожал плечами Адриан. – Для американского гражданина это неважно. А тут пускай я остаюсь государственный крестьянин, какая разница. Что за третий пункт?

      – Он касается твоего жалованья… – Вика посмотрел на жену. Та кивнула и слегка постучала пальцем по краю тарелки. Это означало: «Сразу – в лоб». Воронин уже и сам решил, что с Ларцевым ходить кругами незачем.

      – Трудность в том, что платить тебе будет казна, а это ставит определенные пределы. Инспектор частной железной дороги приравнивается к особе третьего класса, то есть не может получать больше шести тысяч семисот рублей в год. Я знаю, что в качестве одного из директоров «Трансамерикэн» ты имел много больше. Однако есть возможность заплатить тебе значительную сумму в качестве подъемных и после производить персональную доплату из особого министерского фонда. Назови цифру, которая тебя устроит.

      Меркантильной темы американец нисколько не смутился.

      – 6700 рублей это сколько в долларах?

      Корнелия Львовна повернулась к сыну.

      – Костя, ты по экономической географии как раз проходишь валютные системы. Можешь ответить?

      Гимназист слегка порозовел, с полминуты молча шевелил губами.

      – …Пять тысяч сто долларов. Примерно.

      – А, ну тогда больше не нужно. Этого мне хватит, – сказал Ларцев.

      Супруги переглянулись.

      – Вы уверены? – спросила озадаченная хозяйка. – Разве бывает, чтобы человеку было не нужно больше денег?

      – Денег нужно столько, чтоб была свобода удовлетворять свои потребности, – объяснил ей Ларцев. – Зачем излишек?

      Госпожа Воронина смотрела на него изучающе.

      – Предположим, чтобы оставить детям.

      – Детям надо оставлять образование и воспитание. Накопленные родителями деньги им только навредят. Впрочем, у меня нет детей.

      С первой частью высказывания Корнелия Львовна была, в сущности, согласна. Ее больше заинтересовала вторая. Она была хоть и ледяного ума, но женщина.

      – Вы что же, никогда не были женаты?

      – Когда мы прокладывали трассу через Вайоминг, у меня одно время была жена, индианка из племени арапахо. Но потом, когда мы двинулись дальше, через горы, она осталась на равнине, не захотела покидать родные места.

      – Значит, она вас любила меньше, чем родину? – спросила Корнелия Львовна, окончательно решив, что с этим