Пираты и проститутка. Василий Боярков

покручивающего теперь ее в своей сильной ладони, – вы ведь живете по Кодексу?

      – Как твое имя, пират?! – неприветливым тоном окликнул его самопровозгласивший себя капитан, угрожающе наставив в его сторону острозаточенный конец своего оружия. – Ты не представился – вероятно, просто забыл?

      – Бартоломью Стич, или, если вкратце, Опасливый, – тут же отрекомендовался разбойник, нервно теребя свой поношенный зеленый кафтан одной рукой и словно проверяя золотую серьгу – другой, – еще раз простите. Так как, – все же нашел он в себе душевные силы продолжить осведомляться, немного переиначив вопрос, – мы попали к пиратам или же нас отправят на виселицу?

      Эта дилема, между прочим, интересовала взявшую на себя главенствующую роль девушку ничуть не меньше, а, возможно, даже и больше, и, озадаченная, она посмотрела на более пожилого мужчину, державшегося невозмутимо, уверенно, что наводило на определенные мысли, что ему, видимо, что-то известно.

      – Всему свое время, – произнес он не разъясняющую ничего фразу, перевел остриё захваченной в бою шпаги с только что говорившего с ним пирата (кроме всего прочего имевшего невысокий рост, восполненный разве плотным телосложением) на следующего бандита и незамедлительно заставил того признаться: – Ну, а ты?.. Ты кто такой?

      – Да, действительно, – поддавшись своей неусидчивой, любопытной натуре, вмешалась и Лера, – раз уж мы все оказались, скажем так, в одной лодке – давайте уже все познакомимся. – В этот же самый момент она нагибалась к умершему трагической смертью Кедми и брала из его бездвижной ладони знаменитый американский «Кольт М1911», где, как известно, оставался еще один боевой заряд, и вытаскивала из груди абордажную саблю, продолжавшую оставаться там с того самого момента, как на них внезапно напал остервенелый разбойник, вознамерившийся расправиться с ними еще на борту «второй Независимости».

      – Плохой Билл, или попросту Бед, – представился морской разбойник, которому приказал Умертвитель, – канонир; унесу на руках любую пушку, стреляю без промаха. – К этому момент он уже обзавелся кожаной треуголкой, принадлежавшей некогда покойному квартирмейстеру и, по его субъективному мнению, являвшейся тому уже, по сути, ненужной; теперь же он незатейливо вертел ею в руках, все еще не решаясь водрузить себе на макушку.

      Про его внешность стоит сказать лишь то, что выглядел он лет эдак на тридцать пять, что по большому счету и соответствовало действительности, так как природой в него было заложено неограниченное здоровье, и даже каждодневная выпивка не смогла лишить его просто нечеловеческой силы; вне всякого сомнения, мужчина этот представлялся просто огромным, имел могучее телосложение, почти всегда ходил с голым торсом, скрытым лишь кожаной перевязью, носил однотипные штаны и высокие сапоги; лицом своим был похож на гориллу и невероятно смуглым цветом кожи выдавал принадлежность своих предков к негроидной расе; остальными признаками можно выделить