Пушкин – пророк-вестник. Николай Фёдорович Шахмагонов

напрасно я смеялся,

      Наконец и сам попался,

      Сам, увы! с ума сошёл. (…)

      В тринадцать-четырнадцать лет, конечно, всё только начало-начал. Пушкин увлекался прекрасным полом, мало того, в отличие от обычного определения – первая любовь – он ввёл несколько более широкое понимание зарождающихся чувств, разделив любовь на первую и раннюю.

      Но отложим на некоторое время размышления о стихотворении «К Наталье», которое вовсе не так просто, как кажется, с первого прочтения, и окунёмся в начала начал.

      Озарённый в ранние детские годы, примерно, по мнению биографов, в шесть – девять лет, ещё совсем в ту пору неясным, но сильным чувством, уже тогда сделал первые поэтические наброски на всепобеждающую вечную тему, назвав увлечение не первой, а именно ранней любовь, ибо первой он, видимо, считал ту, что пришла к нему в лицейский период.

      Вот как писал он о ранней любви!..

      «…Дубравы, где в тиши свободы

      Встречал я счастьем каждый день,

      Ступаю вновь под ваши своды,

      Под вашу дружескую тень.

      И для меня воскресла радость,

      И душу взволновали вновь

      Моя потерянная младость,

      Тоски мучительная сладость

      И сердца ранняя любовь.

      Любовник муз уединённый,

      В сени пленительных дубрав,

      Я был свидетель умилённый

      Её младенческих забав.

      Она цвела передо мною,

      И я чудесной красоты

      Уже отгадывал мечтою

      Ещё неясные черты,

      И мысль об ней одушевила

      Моей цевницы первый звук

      И тайне сердце научила…».

      Стихотворение написано в 1818 году, но в нём говорится о детских переживаниях, о детской влюблённости, которая окрыляла и вдохновляла поэта уже в том раннем возрасте.

      И хотя о ранней любви, по словам писателя Петра Константиновича Губера (1886–1940), «не сохранилось почти никаких биографических данных…, в стихотворном «Послании к Юдину» Пушкин припомнил этот полузабытый эпизод»:

      Подруга возраста златова,

      Подруга красных детских лет,

      Тебя ли вижу, – взоров свет,

      Друг сердца, милая… (в некоторых изданиях стихотворения значится Сушкова, а в других – просто отточие)

      То на конце аллеи тёмной

      Вечерней тихою порой,

      Одну, в задумчивости томной

      Тебя я вижу пред собой;

      Твой шалью стан непокровенный,

      Твой взор на груди потупленный.

      Одна ты в рощице со мною,

      На костыли мои склонясь,

      Стоишь под ивою густою,

      И ветер сумраков, резвясь,

      На снежну грудь прохладой дует,

      Играет локоном власов,

      И ногу стройную рисует

      Сквозь белоснежный твой покров …

      В «Послании к Юдину» – к лицейскому товарищу – Павлу Михайловичу Юдину (1798-1852), частично процитированном выше, Пушкин описывает принадлежавшее бабушке, Марье Алексеевне Ганнибал, подмосковное имение Захарово.

      А рядом были Малые Вязёмы.

      Пётр Иванович Бартенев (1829-1912),