Проект «ХРОНО». За гранью реальности. ЛИХОБОР

местных девок и вовсе были не против. Мужиков-то война из сел и деревень повычистила. К тому же, прокормить тридцать дармоедов было намного проще, чем Советскую власть в глобальном масштабе, даже с учетом того, что кое-что приходилось возить в район, немцам. В Чернево и окрестных деревнях жители выбрали старост, как правило, из серьезных хозяйственных мужиков в возрасте и такое самоуправление всех устраивало: и немцев, и партизан. Последним это давало формальное право обложить данью «фашистских прихвостней», и те были не против, лишь бы пореже, партизан видеть. Местные мальчишки из прежних пионеров играли роль гонцов и разведчиков, хотя разведывать ничего не нужно было, ибо все, что выходило за зону ответственности отряда товарища Когана, партизан не интересовало. Мальчишки, по глупости гордясь звучными словами «разведчик» и «связной» чаще всего таскали партизанам сало, яйца, хлеб и деревенский самогон. Среди них был и Васька Лопатин, которому в те годы шел тринадцатый год. Отца в первые же дни войны призвали, и ни слуху, ни духу о нем не было.

      Каким-то до сих пор не ясным Лопатину образом удалось партизанам наладить связь с Большой землей, и к лету 1942 года, самолет сбросил им двоих радистов со всем нужным оборудованием. Радисты, парень и девушка, молоденькие комсомольцы, прошедшие ускоренную подготовку, немного не так представляли партизанский быт. Во вторую же ночь девушку-радистку, двое перебравших самогона «народных мстителей» изнасиловали. Она в ужасе от грядущих перспектив, открывшихся в жизни с тремя десятками вечно пьяных и охочих до женского пола мужиков, сбежала. Заливаясь слезами, добралась дурочка-комсомолка до Чернево, где ее пожалели, накормили обогрели сердобольные селяне, а потом отвезли от греха подальше в райцентр, где она и растворилась бесследно. Комиссар вызверился как мог в адрес проспавшихся насильников, вволю наорался, даже пообещал расстрелять, но дальше воплей и матерщины дело не пошло. Перегибать палку в отношении «бойцов» товарищ Коган откровенно побаивался. Напарник сбежавшей радистки выдержал подольше, но и он через неделю навострил лыжи, хотя на его комсомольскую задницу, вроде никто не покушался. Его поймали и поступили как в стародавние времена с кузнецами. Дабы больше не пытался убежать, набили морду и сломали ногу. А радиообмен с Центром происходил исключительно под плотным контролем товарища Когана или кого-то из особо доверенных комиссару партизан.

      Так бы и пропартизанили бойцы отряда товарища Когана до самого освобождения Смоленщины Красной Армией, но в декабре 1943 года все изменилось. На дороге недалеко от Чернево сломался немецкий грузовик, перевозивший раненых солдат. Водитель с фельдшером дошли до села и решили временно разместить там двенадцать раненых солдат в Чернево, вняв уверениям старосты о том, что партизан в окрестностях нет. Обещали через два дня приехать и забрать своих. Староста поместил раненых