Вернись и покайся. Владимир Анатольевич Малёванный

там? – подходя к двери, спросила хозяйка, трепеща от страха.

      – Открой, Наташенька, это я, – послышался голос Андрея.

      Испуг мгновенно исчез, и женщину охватила радость, поспешно отворив дверь, она бросилась на шею своему благоверному супругу. Он приподнял её и вошел в избу, дети, окружив со всех сторон, прижались к отцу. Спустя десять минут вся семья сидела за ужином.

      – Наташа, а принеси-ка ты мне самогону. Женщина удивлённо посмотрела на мужа, ведь он практически в рот не брал спиртного, но послушно встала и пошла в погреб…

      Хозяин взял принесенную бутыль и налил себе полный граненый стакан.

      – Радость моя, давай стаканчик, я и тебе налью.

      – Нет, нет, Андрюша, я не буду.

      – А мне нужно выпить, давай за встречу. И он до дна осушил весь стакан.

      – Андрей, – обратилась Наталья к мужу и сделала паузу. Взяв со стола соленый огурчик, он посмотрел на жену, понимая, что она хочет сказать что-то важное.

      – Я жду ребеночка.

      – Что, что? – словно не веря своим ушам, переспросил муж. Не дожидаясь ответа и не закусывая, он налил второй стакан и тоже выпил.

      – Какая ты молодец! Я тебя люблю. Андрей, выйдя из-за стола, подошел к любимой и нежно поцеловал её, дети дружно захлопали в ладоши. Поужинав и пообщавшись с детьми, родители уложили их спать.

      – Ну, теперь давай рассказывай, что там произошло в селе? – вернувшись в горницу, спросила Наталья супруга.

      Андрей сел за стол, немного помолчал, как будто подбирая с чего начать, затем налил себе ещё в стакан спиртного, выпил и начал рассказ. И только сейчас, при свете керосиновой лампы, глядя на супруга, Наташа заметила, как он постарел за эти месяцы.

      – Наташа, какой кошмар, когда брат убивает брата…

      – В порыве гнева многие наши бойцы совершали самосуд, вымещая свои несчастья на семьях большевиков.

      – Милый, а что с Никиткой? Ты не знаешь?

      Андрей Афанасьевич никак не мог прийти в себя, спиртное его не брало, подойдя к столу, он еще немного выпил и продолжил: – Ужасные передряги мне пришлось пережить, мы с ребятами попали в перестрелку у конезавода, когда там покончили с кучкой красноармейцев, то направились сюда. По пути были стычки с отдельными вооруженными группами, но на нашей стороне было значительное численное преимущество, и мы без особых усилий продвигались по селу. Местное население попряталось в избах, закрыв ставни. Приходилось дома, где проживали красные проверять на наличие вооружённых врагов, порой даже выламывая двери. Когда мы подъехали ко двору Никиты Егоровича, то увидели ужасное зрелище – на частокол была нанизана его голова, а по всему двору лежали изрубленные тела членов его семьи, никого не пощадили, даже маленьких… Уж слишком много он причинил горя своим односельчанам, нашлись те, кто не смог удержать себя от злобной мести.

      Наталья, повернувшись к образам Спасителя и его Пречистой матери, расположенных в углу горницы на стене, перекрестившись, промолвила: –