Три подруги и таинственный жених. Грета Раш

как к нам нагрянут ребята с наручниками.

      – Ворота вроде открываются, – присмотрела я к зеленой конструкции. – Возможно, смогу заехать на участок.

      – И, кстати, о лопатах, – вспомнила Ниса, упирая руки в боки. – У нас их нет.

      – В доме, на первом этаже, я видела в углу сапку и грабли, – припомнила я, направляясь к воротам. – Зайди, посмотрите. Может, там и лопаты где припрятаны.

      И бросила подругам ключи от дома.

      – А если их там нет? – напряглась Руся.

      – А если их там нет, то Ниса будет копать землю садовой грабелькой! – вспылила я.

      Следующие полчаса мы были очень заняты. Я занималась воротами, которые из-за основательно проржавевших петель удалось открыть только с третьей попытки, а Ниса с Русей искали орудия труда, которые когда-то сделали из обезьяны… ну, то, что мы имеем сейчас.

      – Как вы там? Готовы? – поинтересовалась я, после того, как въехала на территорию и кое-как сдвинула обратно створки ворот.

      У машины, как двое из ларца, нарисовались подруги.

      – Ох, – непроизвольно отпрянула я.

      В каждой руке у них имелось по лопате. В ответ на мой вопрос девушки синхронно и очень сосредоточенно кивнули, а после Руся молча протянула мне одну из лопат.

      Проверив, надежно ли нас прикрывают успевшие покрыться молодой листвой деревья, мы сперва выволокли мертвого оборотня из багажника и пристроили его под особо внушительным стволом ореха. А после втроем принялись копать, раз уж на каждую нашлось по садово-огородному инвентарю. Четвертая лопата осталась не востребованной, так сказать, про запас. Не вручишь же её покойнику с просьбой присоединиться к мероприятию по организации его собственной могилы.

      – Ненавижу тебя, – выдохнула Руся через полчаса интенсивной работы, втыкая лопату в землю и устало облокачиваясь о черенок. – Вот просто ненавижу.

      Из нас троих ей было труднее всего. Рафинированная интеллигентка, взращённая под присмотром гувернанток на классической музыке, литературе и живописи, она, как истинная муза, не была подготовлена к тяжелому физическому труду. По идее, из меня труженик земли был тоже сильно так себе, но моя бабушка приложила все усилия, чтобы воспитать из внучки максимально приземленную особу.

      – Как вы это делаете? – утирая пот со лба, спросила Фируса, удивляясь нашей с Нисой резвости.

      – По возможности, молча, – выдавила я из себя, как можно глубже погружая лопату в грунт. – Но я с Русей солидарна, Ниса. Я тебя тоже ненавижу.

      – Злые вы, уйду я от вас, – пропыхтела банши, упорно продолжая изображать из себя крота.

      – Ты всё только обещаешь, – выдохнула я, падая на травку рядом с выкопанной ямой. С непривычки мигом разболелись руки и плечи. – Может, хватит уже, а? С метр мы выкопали. Твоему дружку хватит.

      – Ладно, – выдохнула Ниса, стоя на дне импровизированной могилы. – Несите тело.

      – Ты с ним спала, ты и неси, – заупрямилась Руся, устало опускаясь рядом со мной.

      Ниса