День слепого Валентина. Галина Полынская

конце концов, листок с изображением нелепой скульптуры, было таким же сильным, как и желание придушить Анастасию. Но единственное, что смог себе позволить Митра, так это швырнуть, что есть силы книгу в панорамное оконное стекло, а потом поднять ее и положить обратно на прозрачную крышку стола.

      Глава 5

      Насыпав растворимого кофе в чашки, Марина нажала кнопку электрического чайника. Ее мутило все сильнее и сильнее, тошнота становилась совсем уж невыносимой, удушливые волны захлестывали по самое горло и, не выдержав, Марина бросилась в уборную. Едва не вывернувшись наизнанку над унитазом, она умыла лицо трясущимися руками и вернулась на кухню. Даня уже разлил кипяток по чашкам. Без сил рухнув на табуретку, Марина закрыла глаза.

      – Вы, маманя, часом не беременны? – участливо спросил Данила. Марина отрицательно покачала головой. – Тогда это у тебя бодунище такой неслабый, траванулась ты чем-то.

      – Это и без тебя понятно, – процедила она, не открывая глаз. Стоило только приподнять веки, как кухня начинала вертеться тугим волчком, раскручивая новые волны тошноты.

      – Минералка у тебя есть?

      – Глянь в холодильнике.

      Данила приоткрыл украшенную магнитными фруктами и овощами дверцу, извлек початую бутылку «Новотерской», наполнил стакан и поставил перед неподвижной Мариной.

      – Пей мелкими глотками – начнешь оживать. Слушай, у тебя там сыр, колбаса, можно я бутерброд сделаю? Позавтракать не успел.

      – Конечно, – Марина осторожно глотнула ледяной минералки и прислушалась к тому, как крошечный глоток проталкивается к желудку.

      – Мурик, тебе во что бы то ни стало надо вспомнить вчерашний вечер, – донеслось из холодильника.

      – Без «Мурика», пожалуйста, – процедила Марина, – ненавижу эту дурацкую кличку! И я уже сто раз говорила, что вообще ничего не помню!

      – А день, утро? – Даня извлек продукты и принялся сооружать бутерброды. – Понимаешь, твой грандиозный провал в памяти не стыкуется с обычным перепоем. Как правило, человек помнит большую часть попойки и вырубается только после сильного перебора и то это редко случается, если нет такой особенности в организме. Большинство либо засыпают, либо блюют, а потом все равно засыпают. Ты блюёшь и засыпаешь, это я точно помню. Провалами в памяти, тем более до такой степени, ты не страдала никогда. Здесь что-то не так. Напрягись, постарайся вспомнить вчерашний день, начни с позавчерашнего и потихоньку, полегоньку, покадрово…

      – Покадрово? – Мозги ломило, желудок отторгал жалкие капли «Новотерской» и она даже не могла понять значения слова «покадрово».

      – Да, как кадры кинофильма. Давай попробуем вместе, – он откусил здоровенный кусок бутерброда, и Марина отвернулась, не в силах выносить вида и запаха еды, – что ты делала позавчера?

      Девушка задумалась, стараясь не обращать внимания на пульсирующую головную боль.

      – Позавчера… я была на работе, –