Избранное. Анна Ахматова

коронкой,

      И взволнованным голосом петь.

      Все глядеть бы на смуглые главы

      Херсонесского храма с крыльца

      И не знать, что от счастья и славы

      Безнадежно дряхлеют сердца.

1913

      «Ты пришел меня утешить, милый…»

      Ты пришел меня утешить, милый,

      Самый нежный, самый кроткий…

      От подушки приподняться нету силы,

      А на окнах частые решетки.

      Мертвой, думал, ты меня застанешь,

      И принес веночек неискусный.

      Как улыбкой сердце больно ранишь,

      Ласковый, насмешливый и грустный.

      Что теперь мне смертное томленье!

      Если ты еще со мной побудешь,

      Я у Бога вымолю прощенье

      И тебе, и всем, кого ты любишь.

1913

      «Ты письмо мое, милый, не комкай…»

      Ты письмо мое, милый, не комкай.

      До конца его, друг, прочти.

      Надоело мне быть незнакомкой,

      Быть чужой на твоем пути.

      Не гляди так, не хмурься гневно.

      Я любимая, я твоя.

      Не пастушка, не королевна

      И уже не монашенка я –

      В этом сером, будничном платье,

      На стоптанных каблуках…

      Но, как прежде, жгуче объятье,

      Тот же страх в огромных глазах.

      Ты письмо мое, милый, не комкай,

      Не плачь о заветной лжи,

      Ты его в своей бедной котомке

      На самое дно положи.

1912

      «В ремешках пенал и книги были…»

      Н. Г.

      В ремешках пенал и книги были,

      Возвращалась я домой из школы.

      Эти липы, верно, не забыли

      Нашей встречи, мальчик мой веселый.

      Только, ставши лебедем надменным,

      Изменился серый лебеденок.

      А на жизнь мою лучом нетленным

      Грусть легла, и голос мой незвонок.

1912

      «Со дня Купальницы-Аграфены…»

      Со дня Купальницы-Аграфены

      Малиновый платок хранит.

      Молчит, а ликует, как царь Давид.

      В морозной келье белы стены,

      И с ним никто не говорит.

      Приду и стану на порог,

      Скажу: «Отдай мне мой платок!»

1913

      «Я с тобой не стану пить вино…»

      Я с тобой не стану пить вино,

      Оттого что ты мальчишка озорной.

      Знаю я – у вас заведено

      С кем попало целоваться под луной.

      А у нас – тишь да гладь,

      Божья благодать.

      А у нас – светлых глаз

      Нет приказу подымать.

1913

      «Вечерние часы перед столом…»

      Вечерние часы перед столом.

      Непоправимо белая страница.

      Мимоза пахнет Ниццей и теплом.

      В луче луны летит большая птица.

      И, туго косы на ночь заплетя,

      Как будто завтра нужны будут косы,

      В окно гляжу я, больше не грустя,

      На море, на песчаные откосы.

      Какую власть имеет человек,

      Который даже нежности не просит!

      Я не могу поднять усталых