Грешная школа. Глава о всепоглощающей любви. Александр Соколов

скорую помощь. Время было 8:53. Затем Юлю увезли, а я закончил учиться.

      Детектив подумал несколько минут после моего ответа и со всей душой сказал:

      – На этом мой допрос заканчивается. Благодарю за ответы, Николай.

      Мы встали из-за стола. Я с облегчением вздохнул. Наконец-то я уйду из этой комнаты, давящей на меня своими стенами! Иван Сергеевич протянул мне руку. Я её пожал. Затем он дал мне бумажку и проговорил:

      – Моя визитка. Если тебе что-нибудь станет известно по поводу дела, может, вспомниться какая-нибудь недостающая деталь, или у меня что-то будет наклёвываться, ты мне позвони или я позвоню.

      – Хорошо, так и сделаю. – с кривой улыбкой ответил я.

      Я вышел из допросной комнаты и снова взглянул на визитку. "Спасибо, что хоть не Тургенев", – подумал я и вышел из полицейского участка.

* * *

      Детектив вышел из допросной в задумчивом состоянии. Он совершенно ничего не понимал. Иван Сергеевич хотел найти объяснению каждому описанию, которое давал Николай Гришин. Проблема была в том, что слишком мало информации выдал допрашиваемый.

      Иван Сергеевич продолжал думать о деле и смерти Парфёновой. Он понимал, что исходя из той информации, которую он получил, можно было сделать чёткий вывод: Юлия не могла себя убить. У неё просто не было причин для этого. Её ссора с возлюбленным тоже не могла быть причиной. Зачем хорошей ученице накладывать на себя руки даже после такой мелкой ссоры? Почему погибшая странно себя вела во время поездки в Греции?

      Пока детектив раздумывал, он уже пришёл к балкону. В участке над ним продолжали смеяться, говоря: "Опять подросток от тебя скрыл что-либо?!" или "Что, слишком сложное дело для тебя?!" и тому подобные оскорбления. Иван Сергеевич просто игнорировал это. Он достал сигарету и начал курить. К нему подошёл его коллега. Единственный, кто над ним не насмехался и кому не было всё равно на него. Он спросил:

      – Как успехи? Как допрос прошёл? Рассказал что-нибудь важное этот парень, как там его…Гришин?

      – Да, Николай. Рассказал. Однако, мне много чего непонятно. Теперь точно стало ясно, что этот парень нам недоговаривает или врёт. Хотя, возможно, он говорит правду. По поводу смерти его возлюбленной и их отношений. А вот по поводу поездки в Грецию и их вчерашней ссоры-загадка. Видно было, что приврал.

      – Интересно. Это ведь твоё первое серьёзное дело?

      – В том то и дело, что да. Кстати, Серёжа, ты не мог бы попросить своих людей провести экспертизу тела Юлии Парфёновой как можно быстрее? Для дела надо.

      – Хорошо, сделаем. Ты же мне помог, однажды.

      – Ага, спасибо большое. В долгу не останусь.

      – Всегда пожалуйста. И не надо-знаю ведь для чего помогаю.

      Сергей ушёл, а Иван Сергеевич продолжил пребывать в задумчивости: "Если экспертиза подтвердит, что это была насильственная смерть, тогда мои предположения окажутся верны, я свяжусь с Николаем, а Юля окажется не суицидником, а…жертвой убийцы!".

      Постояв на балконе пару минут, Иван Сергеевич выкинул сигарету и вернулся