Сотрудник Абвера. Вдова: Архив царского профессора. Владимир Александрович Андриенко

больной матери.

      – И где вы были все эти месяцы?

      – Жил в доме моей матери. Скрывался от немецкой мобилизации специалистов. Затем решил присоединиться к своим. Выбрался из города и пришел к вам, – сказал Гамилов.

      – В каком цеху работали на авиационном заводе?

      – В третьем.

      – Кем? Ваша должность?

      – Инженер сборочного цеха.

      – Заработная плата по вашей категории?

      – 480 рублей.

      – Где жили в Харькове?

      – На улице Ленина, 19/38.

      – Какой памятник стоит на этой улице?

      – Их несколько, но самый большой памятник Ленину.

      – Другие памятники?

      Курсант четко ответил:

      – Свердлову, борцам революции и рабочему.

      Инструктор спросил:

      – Что написано на табличке памятника Свердлову?

      – «Борцу революции товарищу Якову Михайловичу Свердлову».

      – Неверно! «Пламенному борцу революции товарищу Якову Михайловичу Свердлову». Но продолжим дальше! Имя старшего мастера в 3-ем цеху?

      – Троекуров.

      – Маленького роста, пожилой с лысиной? – спросил Лавров.

      – Нет, Троекуров молодой человек, не больше 30 лет. Высокий блондин.

      – Сегодня лучше, чем вчера, Гамилов. Вы обратили внимание на мелочи. И это правильно. Но все равно есть ошибки! И даже такая вот мелочь может стоить вам жизни.

      – Одно слово на памятнике? – спросил Гамилов.

      Лавров ответил:

      – Я, будучи следователем, спросил бы вас так: Часто ли вы проходили мимо памятника Свердлову? Вы ответили бы, что очень часто. И это правильно! Иначе и быть не могло. И только затем я спросил бы вас о надписи на памятнике. Это всего четыре слова и имя, отчество и фамилия. И из первых четырех слов вы упускаете одно. Вместо «Пламенному борцу революции товарищу…», вы говорите «Борцу революции товарищу…» Мимо этой надписи вы проходили сотни раз. Какой вывод напрашивается? Курсант Щетинин!

      Щетинин встал и сказал:

      – Напрашивается вывод, что человек лжёт и никогда не был в указном им месте.

      – Именно так! – сказал Лавров. – Обращайте внимание на мелочи.

      – Но, господин инструктор, все ли следователи НКВД так хорошо знают город Харьков? – спросил Гамилов.

      – А если вам попадется человек из Харькова, который проживал на этой улице и знает все памятники что там стоят? Лично для вас это провал и расстрел! А все почему? Вы должны знать легенду досконально! В том же Харькове еще в 1940 году взяли агента немецкой разведки. Им оказался бывший житель Харькова, и город он знал хорошо. Но он жил в Харькове до революции! А улицы за 20 лет советской власти сменили свои названия. И он назвал улицу «Дзержинского» старым именем «Мироносицкая». Это было случайно в разговоре. И привело к провалу агента!

      В кабинет вошел комендант школы капитан Глазенап.

      Лавров подал команду:

      – Встать! Смирно!

      Глазенап жестом приказал курсантам сесть и обратился к Лаврову.

      – Вас срочно вызывает майор Лайдеюсер,