Палач Иллюзии. Книга 3. Виктория Падалица

удумал внедрить именно этот эмбрион, никогда не удастся узнать.

      Я заметил, что Марджана очень тепло отзывалась об этом мальчике, и это придало мне веру в лучшее.

      А о том злополучном факте, что паразит Джамал опять всё перепутал, намутил втихомолку, и мать этого пацана, к великому сожалению, не сыскать, даже если сильно постараться, пришлось забыть. Ибо нереально найти всех, кто имел дело с «Иллюзией». Многих и в живых уже нет давно. И смысла заморачиваться и искать нет.

      – Полюби Ахмеда, как своего. Пусть считает тебя мамой. Перевози его в Шарджи, и живите вдвоём. Я буду приходить по возможности. Он привык к тебе и ко мне со временем привыкнет.

      Я сказал то, что должен был. На данный момент, это лучшее, что можно было придумать.

      – Воспитывать твоего сына – большая честь для меня. Считать, что у меня есть сын. И отец его тот человек, кто для меня очень важен. Тот, за кого я жизнь отдам без промедления и даже дьявола из преисподней вытащу за хвост, если понадобится… Это самая щедрая благодарность, о которой я и мечтать не смела. Спасибо тебе, Механик.

      Марджана нежно погладила меня по щеке и, не получив ответной реакции, забралась в вертолёт.

      Заработали турбины, и лишь тогда мне пришло на ум спросить то, что должно было прийти изначально.

      – Сколько Ахмеду? – мало ли, решил, а вдруг мать его по годам вычислю.

      – Четыре, по-моему. Не буду врать. Точно посмотрю и скажу. День рождения у него в марте. Восьмого. Это я помню.

      Я опешил.

      Как и у младших день рождения в марте. С разницей в один год, но всё же… У Тимура седьмого, а у Ахмеда восьмого. Вот же совпадение…

      А совпадение ли это?

      Оба пацана одного возраста, рожденные в одну и ту же декаду марта, в одни и те же сутки.

      А что если мать Ахмеда…

      Невозможно, но если бы это оказалось правдой, я бы пересмотрел своё мнение о Джамале, как о конченном ублюдке, за всю жизнь не сделавшем ничего достойного.

      Да и Катя хотела сына будущего Ахмедом назвать, а потому появление мальчика с этим именем было бы для неё большой радостью. Наверное.

      Мне хотелось так думать. Но скорее всего, получится наоборот. Хотя бы потому, что мне придётся сперва придумывать немыслимую теорию происхождения Ахмеда. Придётся выдать его за ребёнка Марджаны, если окажется что Катя не имеет к нему отношения.

      Рано надеяться и строить планы на джек-пот, но я всё же зажегся тем невероятным, что несколько лет назад, когда консилиум купленных докторов изучал Катин организм и занимался подсадками эмбрионов, пока она лежала под действием препаратов, сработал карт-бланш.

      Кто знает… А вдруг… Чем судьба не шутит?

      Вертолёт с Марджаной взмыл в воздух, быстро отдаляясь от меня. А я продолжал стоять на крыше и грезить о том, чтобы произошло чудо.

      Быстрее бы получить результаты теста. И убедиться в том.

      Однако, рано мне радоваться.

      Пора звонить Тайгуру и спрашивать о том, как он, падла, посмел предать меня.

      Спустившись