Время перемен 1. Александр Леонидович Кириллов

жалуются, что вы к ним пристаете, не хорошо их обижать, да и парней вы бьете отрядных, зачем? – спросил я. – Неужто спокойно нельзя отдыхать?»

      – Витя, чего ты в каждую дырку затычкой лезешь. Оно тебе надо, чего мы делаем.

      – Не надо, но девочки входят в нашу компанию, а ты не входишь. Раз они пожаловались, значит им неприятно ваше ухаживание. Есть же в отряде ваши девушки, вот с ними и общайтесь на родном языке.

      – Тебе можно, а мне нет.

      – Тебе нельзя, Карен.

      – Поговорим по-мужски, Вить.

      – Давно пора, Карен, пошли, отойдем.

      Всю эту «терку» издалека заметила Натали, которая пошла за нами, а за ней и наши девахи, тоже тайно посматривающие за «мужскими разборками», подтянулись. Мы дрались один на один. Точно, Карен был боксером, занимался в секции и довольно успешно. Армянская школа бокса сильная школа. Но он боксировал в полусреднем весе, где-то в районе 62-65 кг, а я боксер полутяжелого веса за 75 кг, то есть был выше и мощнее его, так что ему ничего «не светило». После того, как он упал на землю, откуда-то сзади выскочила пионервожатая со словами: «Мальчики, прекратите пока воспитатели не увидели!»

      Мы разошлись, она помогла подняться Карену, отведя того в умывальник. На следующий день Карен щеголял опухшим ухом и толстыми разбитыми губами.

      Ночью в комнате пионервожатой она была вся на взводе: «Ну, Витька, как ты его, быстро, мощно уделал, мне понравилось».

      – Наташ, он изначально проигрывал мне во многих аспектах, так что тут было не очень сложно победить.

      – Все равно, ты крут.

      – Спасибо.

      Ой, потом я был главным Кощеем сказочной постановки первого отряда. Карен был моим помощником – командиром армии скелетов, Славик был Соловьем-разбойником, а Женя конкретным принцем, спасающим Светку от меня. В общем, мне тоже понравилось участвовать в постановке.

      На следующий день, когда мы уже нашей толпой болтались на турниках, подошли четверо взрослых, точно после армии, местных ребят.

      – Ты Витя?

      – Я.

      – Ты обидел моего брата.

      – И когда же я успел это сделать?

      – Когда играл в футбол, ты сильно ударил его локтем в лицо.

      – А было такое. Так, а чего он грубит. Я кроме него никого и не ударял, спроси остальных ваших футболистов, а этот мало того, что скосил меня, так еще толкался постоянно. Вот я и подставил локоть, а он в него налетел зубами.

      «Гендуз, чего ты с ним разговариваешь, дай ему по морде, и пошли, сегодня в Сочи надо успеть», – сказал брату футболиста какой-то парень с оттопыренными ушами.

      – Слышишь, Ушастик, ты не влезай, когда взрослые дяди разговаривают, пока здоровый стоишь.

      Ушастик аж замолчал от неожиданности.

      – В общем, Гендуз, есть желание подраться, сейчас получишь свое, а лучше давай, как взрослые люди обговорим претензии и разойдемся.

      Гендуз был южным горячим парнем и от всей свой горной души залепил мне в голову. Я убрал ее в сторону и ответил. Подпрыгнув, ударил ногой в тому грудь, отчего он попятился и упал. Тут же я подскочил у Ушастику и лоу-киком скосил и его, добавив ногой в кедах еще и под дых.

      – Ну