Дежавю. Евгения Бурдина

счастливую дочь. Позже, когда молодёжь вовсю будет отплясывать, она утянет мужа на веранду.

      – Ты думал, что когда-нибудь наша дочь станет вот такой красавицей?

      – Я это всегда знал, она же должна была походить на тебя, – ответил тихо муж, прижимая Нюру к себе.

      – Юрик! – женщина улыбнулась, но слова задрожали, она положила подбородок на плечо супруга. Вдох и судорожный выдох.

      – Нуууу… Пойдём танцевать.

      Но мир уже стал радужным, из-за слёз расплываясь яркими кляксами.

      – Ну зачем? – вдруг совсем по-мальчишески вопрошает самый любимый голос.

      – Ах, Юр! Ты только вчера спросил меня, мальчик будет или девочка! Как это может происходить так быстро? Слишком быстро? Ты понимаешь хоть что-нибудь?

      – Нет, не понимаю. И вчера я у тебя спрашивал совсем о другом – о том, не передумаешь ли ты выходить за меня замуж, пока я буду в армии, – он нежно дотронулся до её щеки, – хорошо, что дождалась.

      – Хорошо, что спросил тогда, – Нюра улыбнулась, загадывая про себя счастливой жизни своей дочери. Как у них, хотя, конечно, совсем другую.

      – Эй, ну перестань уже, тушь потечёт ведь!

      Ощущение

      Ты знаешь, что это уже происходило с нами миллионы раз.

      Именно так! Это всё-всё уже случалось.

      Я знаю, какого цвета твои глаза. Где в твоей кухне лежит кофе, знает моя рука. Она сама открыла нужный шкаф. Без раздумий потянулась, угадав дверцу. Ноги в нужный момент встали на цыпочки, будто давно ждали случая. Словно по привычке.

      Хотя я, без сомнений, здесь впервые. Мы же с тобой только-только познакомились!

      Глава 3. Ночные подсчёты

      Аня открыла глаза. Что же ей такое приснилось? Посмотрела в окно. Даже светать ещё не начало. Она пожала плечами и уже придвинулась было к мужу…

      Звук, почти не слышимый, резко проник в сознание. Анютка вскочила молниеносно, не надевая тапочек, бросилась в детскую. Действительность оказалась отголоском сна. Это был худший кошмар любой матери: плакала дочь.

      – Лапуль, что случилось? – женщина склонилась над взлохмаченной детской головкой.

      – Мама!

      В голосе слышится облегчение. Наверное, сон был ужасен. Детские руки протянулись к самому надёжному человеку в мире. Одеяло свалилось на пол, Маринка вцепилась в маму.

      Обнимая одной рукой дочь, Аня попыталась поднять с пола упавшее одеяло. Не получилось.

      – Пойдём, чайку попьем? – шепотом предложила она, осторожно гладя прижавшуюся к ней Маринку.

      Девочка только кивнула головой, глотая слёзы и шмыгая носом. Аня взяла её на руки. Выходя, она кинула взгляд на сына. Тот честь по чести сопел, уверенно путешествуя в царстве Морфея.

      – Вот и чайник вскипел, – бодро прозвучали мамины слова, но дочь почему-то продолжает тревожно смотреть в лицо. Хотя слезы уже перестали катиться горошинками по щекам.

      Маруся уже выпила полстакана воды с валерьяной. Больше не плачет, но и ничего не говорит. Анютка вздыхает, безуспешно пытаясь вспомнить, что же её саму