Искусство быть родителем. Маруся Светлова

взрослый – такой, какой есть?

      Как мы, взрослые, делаем его таким?

      Мне так интересна эта тема – формирование человека таким, каким он становится под воздействием взрослых, что я, наблюдая своего маленького внука, встречая маленьких детей – всматриваясь в них, вслушиваясь в их разговоры, видя их изначальную хорошую «данность», постоянно думала – как это происходит?

      …Он нарисовал их во всю стену, прямо на новых обоях – человечков, с ручками и ножками, похожими на палочки, каляки-маляки, обозначающие в его рисунках цветы, большое солнце, лучи которого перекрывали и человечков, и «цветы», и уж конечно, рисунок на обоях.

      – Господи! Ты что натворил! – воскликнула я возмущенно.

      – Я нарисовал рисунок! – гордо сказал он. И так же гордо добавил: – Я настенный художник!

      Он – свободен и безграничен. Все пространство мира – для него. Именно так он ощущает. И он осваивает этот мир, смело используя все его пространство.

      Как же потом из таких свободных и безграничных, смелых маленьких людей вырастают ограниченные, боящиеся шаг ступить или самостоятельно что-то сделать взрослые?

      – Ты мое чудо! – сказал ему как-то папа, и он потом встречал всех приходящих домой словами:

      – Я папино чудо! Я папино чудо! Я – чудо!

      Для него это так естественно – ощущать себя чудом! Для него так естественно – сообщать об этом всему миру!

      Как потом из таких детей вырастают скромные и застенчивые, не умеющие себя ни подать, ни продать при приеме на работу люди?

      – Почитай мне это! – сказал малыш и показал на фотографию. И я, сначала удивленная этим предложением «почитать» фотографию, начала ее «читать»: «На этой фотографии – твоя мама, когда она отдыхала на море. Была хорошая погода, светило солнце, мама каждый день купалась в море, и маме там было хорошо…» Он слушал внимательно, так, как слушал, когда ему читали книгу.

      – Давай это сыграем! – спустя какое-то время сказал он, потащил меня к пианино и поставил на подставку для нот книгу «Мойдодыр».

      – Ну, давай это играть! – требовательно сказал он, и, видя мое замешательство (как это можно играть?), начал играть сам. «Одеяло убежало…» – произнес он и нажал пальчиками на клавиши, извлекая громкий звук, «улетела простыня…» – и новый аккорд пальчиками… Он играл «Мойдодыра»…

      Для него нет границ или рамок. Его мышление свободно. Оно синтетично. Оно смело, креативно. Возможно все.

      Как потом из таких детей вырастают рамочные, структурированные, правильные и несвободные люди?

      Он с мамой приехал ко мне в пансионат, где я в тишине и одиночестве жила и писала книгу, и провел со мной день. Уже садясь с мамой в такси, он спросил удивленно:

      – А ты с нами не едешь?

      – Нет, я остаюсь здесь.

      – Одна остаешься?

      – Да, остаюсь одна.

      – Но тебе же одной может быть скучно.

      – Ну, ничего, – улыбаясь, говорю