Отказать Пигмалиону. Наталия Миронина

огромные деньги и… память о семье. Мне кажется, что Алексей Владимирович возлагает на тебя особые надежды. Хотя никогда об этом не говорит. И ты ближе ему, чем твой брат.

      – Мы не успели с ним поговорить по душам. Только совсем немного теперь, когда он заболел. Я сейчас жалею об этом. Он очень плох, и я боюсь показать, что чувствую его уход.

      – Постарайся об этом не думать – ничего не изменишь. Твой отец был столпом вашей семьи. Во всех смыслах. И именно ты должен занять его место. Не потому, что ты старший, а потому, что Алексею Владимировичу хотелось бы этого. Но он тебе этого никогда не скажет. Даже теперь. – Галя помолчала, а потом произнесла: – С этими деньгами ты начнешь свое дело. Настоящее большое дело. Думаю, что Алексей Владимирович одобрит это решение.

      Через два месяца Вадим зарегистрировал свою компанию. Галя была полна надежд, Варвара Сергеевна – скепсиса, сестра Аня – удивления, а младший брат – неожиданной зависти.

      Младшенький

      Так он и не понял, брат завтра будет играть с ним или опять усядется за свои книжки. Юра послонялся по детской и тихонько заглянул в гостиную. Там за большим столом сидел Вадим и решал задачки. Вся жизнь пятилетнего Юры складывалась из двух дел – поиграть в «войнушку» и запустить немецкую железную дорогу, которая была установлена в детской комнате. Родители строго-настрого запретили Юре подходить к ней в отсутствие старшего брата.

      – Запомни, во-первых, это электричество. Маленькие не должны с ним баловаться, а во-вторых, это очень дорогая игрушка. Здесь ведь не только рельсы и вагончики, здесь и станция, и строения всякие, и деревья, и даже люди. Папа ее собирал целых два дня. Так что только с Вадиком.

      Юра кивал и терпеливо ждал, когда освободится старший брат. Но брат не спешил – он приходил из школы, обедал и усаживался за домашнее задание. Уроки он делал быстро, но не вставал из-за письменного стола. Он открывал одну книжку за другой, что-то писал, считал, шевеля губами.

      – Вадик, давай поиграем в войну. – Юра осторожно входил комнату.

      Ответа обычно не следовало – Вадим сосредоточенно смотрел в тетрадь.

      – Ну, Вадик, ну давай, – начинал тоненьким голоском выводить Юра.

      Вадим молчал. И только на четвертый раз он, не поднимая глаза, бурчал:

      – Не хочу, я терпеть не могу эту игру!

      – Тогда железную дорогу позапускаем? – с готовностью отзывался Юра, поскольку такого ответа только и ждал.

      И в самом деле, Юра давно понял, что старший брат не любит играть в обычные игры. Он терпеть не мог мяч, ружье, пистолеты, которые привозил им отец из командировок. Вадим не любил изображать побеждающих красноармейцев и умирающих фашистов. Всему этому брат предпочитал книжки. Юра попытался сам читать, но выходило пока это у него плохо, да и усидчивости не хватало. Вот и получалось, что целыми днями Юра скучал.

      – Может, его в детский сад отдать? Парень мается, занять себя ничем не может. Вадим – тот всегда найдет что делать, хоть газету вверх ногами читать будет, – предложил однажды Алексей Владимирович.

      – С